ВЗАИМОСВЯЗЬ ДЕТСКОЙ И РОДИТЕЛЬСКОЙ ТРЕВОЖНОСТИ (В КОНТЕКСТЕ ПАНДЕМИИ)

ВЗАИМОСВЯЗЬ ДЕТСКОЙ И РОДИТЕЛЬСКОЙ ТРЕВОЖНОСТИ (В КОНТЕКСТЕ ПАНДЕМИИ)

Сафонова Алина Алексеевна

соискатель ученой степени кандидата психологических наук, Институт психологии творчества,

РФ, г. Москва

Рассматриваемая нами тема имеет сложный объект: это не только детская и родительская тревожность, но и пандемия, как особая ситуация, в которой оказалось российское общество. Поэтому, обосновывая актуальность темы, мы должны упомянуть о значимости всех ее элементов.

Актуальность темы детской и родительской тревожности объясняется не только актуальной социальной ситуацией (пандемия и связанная с ней самоизоляция), но и тем, что тревога - эмоциональное состояние, свойственное как детям, так и взрослым. Тревога может проявляться в разных ситуациях, и сама по себе не является признаком наличия у человека личностного расстройства. Тревожность, в свою очередь, - некоторое устойчивое личностное образование, свойство личности. Рассматривая тревогу и тревожность, обратимся к определению А.М. Прихожан [26], которая подчеркивает нормативность, уместность и необходимость некоторого уровня тревожности: “Понимая тревогу как эмоциональное состояние, а тревожность – как устойчивое личностное образование (последний термин употребляется и для обозначения всего явления в целом), мы исходим из того, что некоторый уровень тревожности в норме свойственен всем людям и является необходимым для оптимального приспособления человека к действительности. Наличие тревожности как устойчивого образования – свидетельство нарушений в личностном развитии, препятствующее нормальному развитию, деятельности, общению”.

Говоря о детской и родительской тревожности, а также о взаимосвязанности этих явлений, мы обращаем внимание не только на тревогу как особое эмоциональное состояние, которое проходит сравнительно быстро, но и тревожность как свойство личности - более устойчивое и - потенциально - имеющее серьезные психологические, социальные, коммуникативные, соматические (физиологические) последствия.

Изучением феномена тревожности занимались различные исследователи - как зарубежные, так и российские. Интерес к тревоге и тревожности проявлял уже З.Фрейд [21], который впервые поставил проблему тревожности как собственно психологическую. Интересно, что проблема тревоги и страха поднималась в поле научно-философской мысли и до Фрейда: так, в трактатах экзистенциалиста С.Кьеркегора “Страх и трепет”, “Понятие тревоги”, “Болезнь к смерти” находим “столь интенсивной тревоги, что по сравнению с ней меркнут все другие формы страха, которые, поэтому, могут более легко переноситься” [13]. К.Килборн [13] отмечает, что до XIX века в психологические проблемы были выражены в русле философских знаний, и поэтому чувства и эмоции (тревога, страх, любовь и т.д.) рассматривались как идеи, универсалии, а не чувства. Именно с С.Кьеркегора начинается рассмотрение страха и тревоги именно как чувств, свойственных человеку, а не как абстрактных категорий.

И С.Кьеркегор, и З.Фрейд как его последователь “признавали необходимость разграничения страха и тревоги, считая, что страх - реакция на конкретную, известную опасность, в то время как тревожность - на опасность, не определяемую и неизвестную” [10]. 3. Фрейд определял тревожность как “неприятное эмоциональное переживание, являющееся сигналом опасности” [10]. Итак, первыми исследователями феноменов тревоги и тревожности в русле собственно психологии (где родоначальником направления можно назвать философа С.Кьеркегора) были [21]: З. Фрейд (первым начал исследовать тревогу и тревожность, изучал причины и функции данных явлений в рамках психоаналитического подхода); В. Райх (изучал физиологическую основу тревожности, соматизацию тревоги и тревожности, влияние этого эмоционального состояния на организм в целом). Отечественная исследовательница А. М. Прихожан (дала общее определение термину «тревожность») [27]. “А.М. Прихожан рассматривает тревожность как переживание эмоционального дискомфорта, предчувствие грозящей опасности. Тревожность – устойчивое личностное образование, сохраняющееся на протяжении достаточно длительного периода времени. Она имеет собственную побудительную силу и константные формы реализации в поведении с преобладанием компенсаторных и защитных проявлений” [29].

Также А.М. Прихожан пишет о возникновении и закреплении тревожности у ребенка, отмечая при этом ассоциированность детской тревожности с психоэмоциональным климатом в семье: “Возникновение и закрепление тревожности связаны с неудовлетворением ведущих возрастных потребностей ребенка, которые приобретают гипертрофированный характер. До подросткового возраста тревожность является производной широкого круга семейных нарушений. В подростковом возрасте обсуждаемый конструкт приобретает форму устойчивого личностного образования, опосредуясь при этом особенностями «Я – концепции», отношения к себе. Механизм закрепления и усиления тревожности представляется как «замкнутый психологический круг», ведущий к накоплению и углублению отрицательного эмоционального опыта, который, порождая в свою очередь негативные прогностические оценки и определяя во многом модальность актуальных переживаний, способствует увеличению и сохранению тревожности”. [29]. Немов Р.С. в книге “Психология. Книга 1. Общие основы психологии” дает определение тревожности как “постоянно- или ситуативно-проявляемое свойство человека приходить в состояние повышенного беспокойства, испытывать страх и тревогу в специфических социальных ситуациях” [24]. В книге Ролло Мэй “Смысл тревоги” [23] находим информацию о культурной обусловленности тревоги и тревожности, о том, что генезис тревожности связан с культурно-историческим этапом развития общества, что проявляется на онтогенетическом уровне. Кроме того, генезис тревожности ассоциирован с происходящим в детском возрасте человека: “Тревога каждого отдельного человека обусловлена его положением в определенной точке исторического развития культуры, поэтому для понимания тревоги человека нам необходимо иметь представление о его культуре, в том числе об основных концепциях, которые окружали его в детстве” [23]. “Другая важная тема – тенденция нашей культуры обращать внимание преимущественно на "рациональные", технические феномены и подавлять так называемые "иррациональные" переживания. Поскольку тревога всегда в какой-то мере иррациональна, в нашей культуре это переживание вытеснялось” [23].

А.М. Прихожан в книге «Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика» также отмечает, что «тревога и тревожность обнаруживают связь с историческим периодом жизни общества, что отражается в состоянии страхов, характере «возрастных пиков» тревоги, частоте, распространенности и интенсивности переживания тревоги, значительном росте количества тревожных детей и подростков в нашей стране в последнее десятилетие» [10]. А.И. Захаров [13] считает, что тревожность как качество личности зарождается уже в раннем детском возрасте и отражает «…тревогу, основанную на угрозе потери принадлежности к группе (вначале это мать, затем другие взрослые и сверстники)» [10].

«А. Адлер в своей индивидуальной теории личности рассматривал тревогу в качестве симптома невроза, а последний понимал достаточно широко – как диагностически неоднозначный термин, охватывающий многочисленные поведенческие нарушения» [29]. К. Хорни, в развиваемой ею социокультурной теории личности связывала тревогу с отсутствием чувства безопасности в межличностных отношениях. К. Хорни говорит о том, что происхождение тревоги связано с нарушенным взаимодействии в детско-родительских отношениях, когда у ребенка не формируется достаточно безопасного пространства и, таким образом, развивается враждебность к значимым близким (родителям) и в итоге это приводит к формированию тревоги, которая в дальнейшем будет направлена на каждого, с кем будет взаимодействовать ребенок. К. Хорни также называет отличия между тревогой, тревожностью и страхом: “Страх – реакция, пропорциональная наличной опасности, а тревога является несоизмеримой реакцией на воображаемую опасность. Страх и тревога – адекватные реакции на воображаемую опасность, но в случае страха опасность очевидна, объективна, а в случае тревоги она скрыта, субъективна. Интенсивность тревоги пропорциональна тому смыслу, который для данного человека имеет данная ситуация” [29].

К. Cпилбергер, американский исследователь тревоги и тревожности, выделяет две формы тревожности: 1) как состояние (СТ - ситуационная тревожность) 2) как свойство (ЛТ - личностная тревожность). Деление тревожности на СТ и ЛТ прочно вошло в психологический обиход и стало весьма удобным не только в теории, но и в диагностической и экспериментальной практике [2].

Аналогично предлагает различать тревогу и тревожность Левитов Н.Д. [20]. Тревожность Н.Д.Левитов понимает как черту характера. Ситуационная тревожность, по мнению Н.Д.Левитова, “конгруэнтна временному эмоциональному состоянию, вызванному действием факторов, содержащих для индивида реальную или воображаемую опасность” [29]. Личностная тревожность отражает “довольно стабильное индивидуальное свойство, определяющееся тенденцией субъекта воспринимать угрозу собственной личности и готовностью реагировать на это повышением ситуационной тревожности в условиях даже небольшой опасности или напряжения [19]” [29]. Иными словами, тревожность как свойство личности (личностная тревожность) “описывает относительно устойчивые индивидуальные различия в склонности индивида испытывать состояние тревоги” [29]. Генетически первичной Н.Д.Левитов считает ситуационную тревожность, а вторичной – личностную. “Личностная тревожность определяет особенности функционирования ситуационной тревожности при ее актуализации и, значит, выступает базовой в подобном случае [19] .» [29] "Жизненный опыт человека, фиксирующий частоту и интенсивность испытываемых состояний тревоги, непосредственно влияет на формирование тревожности как черты личности” [29].

Среди исследователей тревожности и тревоги упомянем Г.Г. Аракелова [4], который изучал различные возможности коррекции тревожности и разрабатывал методы работы с тревогой и тревожностью. Тревожность как особое психическое состояние рассмотрено в трудах B.М. Астапова [5], Б.И. Кочубей [19], Д.И. Фельдштейна [32], и др.

Интересно, что первоначально 3. Фрейд считал, что тревожность - следствие подавления энергии, однако затем он пришел к выводу, что, напротив, тревожность - не результат подавления энергии, а ее причина тревожность вызывает подавление, а не является его результатом. В теории К. Хорни, которая рассматривает тревогу и тревожность через призму социально-психологического знания, тревожность - результат неправильных человеческих отношений; причем, стремясь избавиться от тревоги путем удовлетворения своих потребностей, человек не может избавиться от нее, поскольку невротические потребности удовлетворить невозможно. С. Салливен рассматривает тревожность как фактор, возникающий в раннем возрасте (в результате соприкосновения с неблагоприятной средой) и определяющий развитие личности. “Избавление от чувства беспокойства для индивида становится центральной потребностью и определяющей силой его поведения [19, с.37]” [28]. “Основной конфликт личности и основную тревогу К. Роджерс выводит из соотношения двух систем личности сознательной и бессознательной. Если между этими системами имеется полное согласие, то у человека хорошее настроение, он удовлетворен собой, спокоен. И, наоборот, при нарушении согласованности между двумя системами возникают различного рода переживания, беспокойства и тревога” [28].

Большинство определений тревожности, которые мы встречаем в психологической литературе, содержат деление данного феномена на ситуационную (ситуативную) и личностную тревожности, при этом ситуационная тревожность является ситуативным явлением, а личностная - характеристикой личности. Так, Л.А. Китаев-Смык пишет: «широкое распространение получило в последние годы использование в психологических исследованиях дифференцированного определения двух видов тревожности: «тревожность характера» и ситуационная тревожность, предложенная Ч.Д. Спилбергом» [31].

Итак, А.М. Прихожан связывает тревожность с ожиданием неблагополучия, с переживанием эмоционального дискомфорта. Р.С. Немов определял тревожность как “ постоянно или ситуативно проявляемое свойство человека приходить в состояние повышенного беспокойства, испытывать страх и тревогу в специфических социальных ситуациях» [24]. С.С. Степанова, как и А.М. Прихожан, говорит о том, что причиной тревожного состояния являются ожидание и предчувствие неудачи, опасности и неблагополучия. Г.Г. Аракелов, Н.Е. Лысенко, Е.Е. Шотт в книге “Психофизиологический метод оценки тревожности” [3] пишут о том, что тревожность является как определенным состоянием индивидов в ограниченный момент времени, так и устойчивым свойством любого человека. Анализируя современную зарубежную и отчесественную литературу можно рассмотреть тревогу и тревожность с различных точек зрения. Анализ данной литературы позволяет предположить, что повышение уровня тревожности и тревоги связано с различными стрессами, с которыми сталкивается человек в современном мире.

Таким образом, тревожность, формирующаяся у человека, носит как биологические факторы развития психики у ребенка, так и факторы, формирующиеся под воздействием межличностного общения.

Можно выделить основные факторы возникновения и развития тревоги и тревожности у детей. Основным, и наиболее значимым является нарушенный психологический климат в семье: во взаимодействие между детьми и их родителями (либо значимыми замещающими лицами). Также, к фактором развития тревожности можно отнести чрезмерные, завышенные ожидания и требования от детей в детских образовательных учреждениях (детские сады, школы).

Актуальность поднятой нами темы - тревоги и тревожности - также объясняется тем, что одним из значимых социальных вызовов в условиях пандемии оказалось детско-родительское взаимодействие в ситуации самоизоляции. Полную самоизоляцию российское общество переживало в весенний период 2020 года, а общемировое сообщество переживает (в зависимости от конкретного региона) - до сих пор.

Находясь в условиях самоизоляции вместе детьми, родители отмечали растущую нагрузку: к уходу за детьми и занятиям с ними добавлялась необходимость “домашнего офиса” в сочетании с домашней работой. Это, на фоне растущей родительской тревожности в ситуации неопределенности (социальной, финансовой, неопределенности с работой) и детской энергии, не находящей выхода в условиях локдауна, - превращало ситуацию самоизоляции в настоящий вызов для родителей. “Во время закрытия школ и детских садов родители вынуждены находиться дома вместе со своими детьми, и, как оказалось, далеко не все способны с этим справиться. [...] Раньше дети практически целый день были вне стен дома и всю ответственность за их занятость брали на себя педагоги. А теперь этим надо заниматься родителям. Оказалось — это тяжело” [8].

Так, родители жаловались на “тяжесть постоянного нахождения в четырех стенах со своими детьми” [8], причем “мамы дошколят пытались добиться места в дежурных детсадах, а родители школьников до начала каникул уставали помогать им с дистанционным обучением” [8]. Издания отмечают, что учителя и родители, как оказалось, понимают дистанционное обучение по-разному: “Родители хотят, чтобы с их детьми педагоги занимались в режиме живого общения (через скайп или другие интернет-площадки), давали задания на каждый день, ставили сроки по выполнению, контролировали школьников и ставили оценки” [7]; педагоги, в свою очередь, “жалуются, что интернет-сервисы, с помощью которых можно проводить уроки он-лайн, не справляются с нагрузкой и постоянно «виснут». Поэтому невозможно организовать проведение полноценного урока по удаленке. И часто даже в рамках одного учебного заведения нет единого решения, каким образом организовать обучение школьников” [7]. Согласно социологическому исследованию [30], почти половина родителей считает, что “образовательный процесс организован плохо и непонятен детям, а учителям не хватает навыков цифровой грамотности. 59% родителей указали, что школа загружает родителей сильнее, чем обычно”. Описанные выше проблемы упоминаются во множестве статей, изданных в весенне-летний период 2020 года в России.

Интересно также социологическое исследование, посвященное анализу нагрузки на родителей в период самоизоляции [30]. Так, “Известия”, со ссылкой на социологический центр “Платформа”, сообщают [30] о том, что существенно выросла нагрузка на родителей в условиях самоизоляции, причем сложнее всего приходится родителям младших школьников. “Несмотря на то что только 8% родителей жалуются на катастрофическую нехватку времени для занятий с детьми, значительная часть родителей признает, что с детьми сложнее, чем обычно, и нагрузка на взрослых возросла (35%). Чаще всего дети жалуются на скуку и невозможность гулять и общаться (от 27 до 50% в разных возрастных группах) — замкнутость пространства и теснота переносится ими сложнее, чем взрослыми. Также дети жалуются на усталость (22–23%), однако в то же время достаточно часто испытывают радость, что не надо ходить в школу или детский сад (17–31%). Реже всего у детей в связи со сложившейся ситуацией наблюдается страх (7–14%)” [8].

Анализируя приведенные выше данные, отметим, что страх у детей в описанной ситуации касается, вероятно, дистанционного обучения и сложностей, которые оно может повлечь. Вряд ли дети испытывают страх в связи с нарушением привычного уклада жизни и распорядка дня, в то время как тревогу (чаще неосознаваемую) подобные причины могут повлечь, в особенности - у детей дошкольного возраста. Жалобы детей связаны с переживанием состояния скуки и отсутствия живого общения со сверстниками, с малоподвижностью и теснотой городских квартир, в то время как жалобы взрослых связаны с необходимостью выполнять роль учителей (учебная нагрузка на родителей возросла), с неуверенностью в завтрашнем дне, со сменой жизнедеятельности и т.д.

Отметим, что в описанной выше ситуации взрослые испытывают растущую тревогу: так, на сайте Минздрава России появляются статьи о том, как снизить тревожность в период самоизоляции [14]. Вот выдержки из такого материала (советы главного клинического психолога Минздрава РФ профессора Ю.Зинченко): “Постоянный психологический дискомфорт, который мы испытываем в период самоизоляции – абсолютно естественен. Другое дело, научиться правильно оценивать окружающую ситуацию и самих себя. Для многих главной причиной дискомфорта в период самоизоляции стала тревожность. Чтобы снять тревожность и любые другие негативные эмоции, необходимо понимать ее причину и природу. Наш оптимальный уровень тревоги, который позволяет нам оставаться в тонусе, превращается в тревожность, порождает страх и приводит к панике. Причина такой паники как сейчас кроется в страхе неизвестности и невозможности контролировать то, что раньше всегда было в наших силах. И если мы не можем изменить ситуацию, необходимо изменить к ней отношение. Это первый и самый эффективный способ для нормализации эмоционального состояния” [14]. Выходят и другие материалы о том, как справиться с тревогой в период самоизоляции: “«Важно перевести тревогу в страх». Психолог – о том, как пережить эпоху коронавируса и самоизоляции” [6], “Как справиться с тревогой в самоизоляции: советы психологов” [15], “Как избавиться от чувства тревоги и паники в период самоизоляции” [16] и др.

Таким образом, мы видим, что тревога (прежде всего - неосознаваемая), - одно из ведущих состояний взрослых людей в период пандемии. В одной из приведенных выше статей [6] говорится о том, что тревогу (как неконкретное, смутное состояние) важно перевести в страх (как состояние, имеющее конкретную причину). Мы, в свою очередь, полагаем, что подобный метод работает не всегда: так, и тревожное состояние может иметь конкретную причину (грозящее сокращение на работе, которое, возможно, не будет касаться конкретного человека), и страх, для обретения им конкретики, необходимо осознать, проговорить (“чего я боюсь? Того, что меня уволят с работы, того, что я не смогу обеспечить семью: себя, детей, родителей и т.д.”), для того, чтобы была возможна дальнейшая работа с ним. Подчеркнем, что, в нашей практике, для некоторых людей осознавание, проговаривание страха и дальнейшая работа с ним могут быть фактором, более травмирующим и стрессогенным, чем нахождение в состоянии неосознаваемой тревоги.

Несмотря на то, что детская тревожность как значимый фактор негативных психоэмоциональных состояний в период пандемии отмечена слабо, мы полагаем, что существует взаимосвязанность и взаимообусловленность детской и родительской тревожности, особенно значимая в условиях самоизоляции, когда дети и родители проводят на одной территории много времени.

Говоря о работе с детской тревогой, мы имеем в виду тревогу, проявленную детьми дошкольного возраста, потому что тревога детей школьного возраста имеет (в особенности - в условиях самоизоляции, связанных с удаленным обучением) свою специфику. В то же время, тревога детей дошкольного возраста, а также страхи детей дошкольного возраста хорошо описаны в психолого-педагогической литературе (каждой возрастной группе детей от года до семи лет присущи особые страхи и тревоги) [1], [2].

Так, в статье “Детские страхи от 5 до 7 лет” [9] указано, что “ведущим страхом у детей старшего дошкольного возраста является страх смерти, как родителей (86,6%), так и своей (83,3%). Причём, у девочек страх смерти встречается чаще, чем у мальчиков (соответственно 64% и 36%) Детские страхи от 5 до 7 лет”. Отметим, что гендерные различия в параметрах “страх смерти” и “страх перед тем, как заснуть”, по нашему мнению, объясняются, вероятно, более активным фантазированием у девочек, чем у мальчиков.

“У девочек 6 лет также наиболее ярко по сравнению с мальчиками этого же возраста представлены страхи первой группы (страхи крови, уколов, боли, войны, нападения, воды, врачей, высоты, болезней, пожаров, животных). Из страхов второй группы девочкам наиболее свойственны страхи одиночества, темноты, а из страхов третьей группы – страх родителей, опоздания в школу, наказания. У мальчиков по сравнению с девочками в большей мере выражены следующие страхи: страх глубины (50%), некоторых людей (46,7%), огня (42,9%), замкнутого пространства (40%). В целом, девочки гораздо более трусихи, чем мальчики, однако едва ли это задано генетически: большей частью это следствие того, что девочкам бояться разрешают и в девочек в их страхах мамы вполне поддерживают” [9]. Анализируя приведенный выше отрывок, заметим, что большинство приведенных выше страхов были выявлены в ходе беседы с детьми, и девочки лучше, чем мальчики, говорят о своих страхах, так как все еще существует социальное неодобрение, ассоциированное с мужской гендерной социализацией: страх мальчиков часто не одобряется родителями, воспитателями, сверстниками. Страхи мальчиков проще выявить невербальными методами, средствами арт-терапии и нейрографики.

В приведенной выше статье также упоминается случай, где страхи мальчика удалось диагностировать, в первую очередь, невербальным путем - через рисование: “Однажды мы обратили внимание на растерянного, застенчивого и робкого мальчика 7 лет, который никак не мог нарисовать целую семью, несмотря на нашу просьбу. Он рисовал отдельно или себя, или отца, не понимая, что на рисунке должны быть и мать, и старшая сестра. Не мог он также выбрать в игре и роль отца или матери и стать в ней самим собой. Невозможность идентификации с отцом и его низкий авторитет были вызваны тем, что отец постоянно приходил домой навеселе и сразу укладывался спать. Он относился к мужчинам, "живущим за шкафом", - незаметным, тихим, отключенным от проблем семьи и не участвующим в воспитании детей. Мальчик не мог быть и самим собой, так как его властная мать, потерпев поражение с уходящим из-под ее влияния отцом, пыталась взять реванш в борьбе за сына, который, по ее словам, во всем походил на презираемого мужа и был таким же вредным, ленивым, упрямым” [9].

Как было указано, дошкольному возрасту свойственны особые страхи и причины для тревоги, к которым можно отнести: страх темноты; страх остаться одному; тревога о том, что происходит с родителями, когда они не вместе с ребенком (например, в соседней комнате); тревога о том, что он - причина конфликта между родителями; страх не справиться с чем-либо (актуализируется в ситуациях гиперопеки, когда взрослые многое делают за ребенка); тревога о том, что родители уделяют времени брату или сестре (по ощущениям ребенка) больше, чем ему самому; страх болезни и смерти родителей (что особенно актуально в условиях пандемии); страх наказания; страх чудовищ; страх одиночества и др. Исследователи [18] и помогающие практики отмечают, что у девочек такие страхи и тревоги могут быть более активными, так как у них, в среднем, более развито воображение (по сравнению с мальчиками их возраста).

Говоря о тревожности детей дошкольного возраста, склоняемся к тому, что причины ее формирования ассоциированы с психологическим состоянием родителей, что особенно заметно в условиях ситуаций повышенной тревожности, таких, как самоизоляция. Тем не менее, взаимосвязанность детской и родительской тревожности наблюдается в разных ситуациях. Это связано с тем, что “основополагающей детерминантой психического развития является общение ребенка со взрослыми (И.В. Дубровина [11], А.Б.Николаева, 1995). Нарушение детско-родительских отношений приводит к дисгармонии эмоционального развития личности и необходимости функционирования психологической защиты у ребенка” [17]. В работе “Взаимосвязь показателей тревожности у дошкольников и их родителей” (Муравьева М.С.) [22] указано: “во многом, причинами формирования тревожности в детском возрасте выступают особенности семейного воспитания, а также индивидуально-личностных особенностей родителей ребенка. У взрослого человека тревожность может выступать не в качестве ситуативной формы, а в качестве устойчивого личностного образования. Личностная тревога в целом дезорганизует деятельность человека с высоким уровнем личностной тревоги, целью человека становится выживание в условиях кажущейся ему потенциальной опасности. В целом личностная тревога характеризует угнетенное психологическое состояние личности. Таким образом, у родителей с высоким уровнем личностной тревоги, семейная обстановка дома характеризуется, как ситуация повышенной опасности, и ребенок воспринимает родительское ощущение мира” [(Муравьева М.С.) [22]. Способность ребенка “перенимать” состояние родителя связана, среди прочего, с миметичностью (подражательностью) детства [25].

Однако тревожность ребенка нельзя считать причиной, обусловленной исключительно фантазией или исключительно подражательностью; это сложный феномен, ассоциированный с разными причинами и факторами (как пишет Е.В.Ковалева, “Психологическое здоровье детей зависит от социально-экономических, от культурных, психологических и других факторов” [22]) Кроме того, для всестороннего изучения детской тревожности понадобится изучение природы личностной и ситуативной тревожности значимых взрослых, находящихся рядом с детьми. В данной статье мы ограничимся рассмотрением взаимосвязанности детской и родительской тревожности в контексте пандемии. Кроме того, мы ограничиваем рассматриваемый детский возраст старшим дошкольным - 5-7 лет. Это связано во-первых, с особой значимостью этого возраста для самого ребенка: заканчивается дошкольный период и начинается подготовка к школе, с чем связан особый тип тревожности - “предшкольная тревожность (тревога)”. Во-вторых, старший дошкольный возраст - значимый период формирования личности, связанный с совершенствованием эмоционального интеллекта ребенка.

Также можем отметить не только взаимосвязанность, но и взаимозависимость детской и родительской тревоги: детская тревога может катализировать тревогу родителей, и наоборот. Мы говорим именно о работе с детской и родительской тревогой, понимая, что в условиях, подобных условиям пандемии (где дети и родители проводят в одном пространстве много времени), - ситуация взаимного усиления детской и родительской тревоги усугубляется.

Родители в ситуации пандемии переживают целый ряд страхов и тревог (как экзистенциальных, так и непосредственно связанных с самой ситуацией), среди которых: страх потерять и не найти работу; страх за собственных родителей, тревога об их жизни и здоровье (модифицированный страх смерти родителей, который переживают дети дошкольного возраста); тревога о финансах; тревога о собственном здоровье; тревога о здоровье детей; страх будущего и т.д. Также сохраняются неспецифические (не связанные с ситуацией пандемии) страхи и тревоги, свойственные родителям дошкольников: предшкольная тревожность, связанная с подготовкой к школе и сдачей тестов для поступления в школу; страх не поступить в желаемую школу или не быть принятыми в желаемый класс и т.д. Ряд родителей отмечает также тревогу, проявленную как у них, так и у детей, связанную с удаленными методами тестирования для поступления в школу в условиях пандемии (не все родители имеют необходимые технические средства для успешного прохождения удаленных испытаний, и не все дети включаются в ситуацию онлайн-экзаменов, сдают их менее успешно, чем если бы экзамены проходили оффлайн).

Из собственной практики в качестве психолога мы можем отметить такой специфический родительский страх, развившийся в текущей ситуации, - страх поддаться своим эмоциям, не справиться с ними, утратить контроль над ситуацией (вспылить, не сдержаться, наговорить лишнего, накричать, ударить). Родители отмечают также, что “невыраженные” эмоции вызывают у них новую тревогу: связанную с возможной соматизацией невыраженных эмоций (например, страх заболеть от долго сдерживаемого гнева). Так, одна из родительниц говорила о том, что страх сказать что-то лишнее, накричать, в сочетании с постоянной необходимостью контроля над собой получили соматизацию в виде боли в горле (горловые спазмы, возникающие при желании что-то сказать).

Описанная ситуация, несмотря на ее кажущуюся “внутрисемейность” и “домашнесть”, может иметь серьезные социальные последствия. Так, например, люди, пережившие самоизоляцию рядом с маленькими детьми, в ряде случаев отмечают свое нежелание иметь детей в дальнейшем. Кроме того, педагоги детских учреждений говорят об “особенном состоянии” детей после самоизоляции: дети, которые долго не могли проявлять присущую им двигательную активность и эмоциональную экспрессивность, проявляют ее (после окончания периода самоизоляции) чрезмерно; могут быть агрессивными, расторможенными, плохо поддаются контролю со стороны педагогов (воспитателей). Дети, чьи чувства, эмоции и желания подавлялись (и не были удовлетворены в достаточной мере) в течение периода самоизоляции, после прихода в детское учреждение перестают идти на контакт с воспитателями, реагировать на замечания, адекватно взаимодействовать в детском коллективе (игнорируют чувства и эмоции других людей подобно тому, как игнорировали их собственные чувства).

Чтобы выйти из этой ситуации, требуется время на адаптацию ребенка к новым условиям, а также работа ребенка и родителя с помогающими практиками, которые помогут детям и родителям пройти ситуацию пандемии с минимальными психоэмоциональными и коммуникативными потерями.

Список литературы:

1. Coltrera F. Anxiety in children // Harvard Medical School. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://www.health.harvard.edu/blog/anxiety-in-children-2018081414532
2. Helping Your Child With Anxiety // YOUNGMINDS. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://youngminds.org.uk/find-help/for-parents/parents-guide-to-support-a-z/parents-guide-to-support-anxiety/
3. Аракелов Г.Г. Психофизиологический метод оценки тревожности [Текст] : научное издание / Г. Г. Аракелов, Н. Е. Лысенко, Е. К. Шотт // Психол. ж. - 1997. - Т. 18, N 2. - С. 102-113 . - ISSN 0205-9592
4. Аракелов Г.Г. Тревожность. Методы ее диагностики и коррекции [Текст] : научное издание / Г. Г. Аракелов, Н. Р. Шишкова // Вестн. МГУ. Сер. 14. - 1998. - N 1. - С. 18-32 . - ISSN 0137-0936
5. Астапов В.М. Тревожность у детей / Астапов В.М.. — Москва, Саратов : ПЕР СЭ, Ай Пи Эр Медиа, 2019. — 160 c. — ISBN 978-5-4486-0843-8. — Текст : электронный // Электронно-библиотечная система IPR BOOKS : [сайт]. — URL: http://www.iprbookshop.ru/88234.html
6. «Важно перевести тревогу в страх». Психолог – о том, как пережить эпоху коронавируса и самоизоляции // Близкие новости. - 2020, 5 мая. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://blizko.by/notes/vazhno-perevesti-trevogu-v-strah-psiholog-o-tom-kak-perezhit-epohu-koronavirusa-i-samoizolyatsii
7. Владимирские родители возненавидели школу в период самоизоляции // Портал PRO Город. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://progorod33.ru/news/53293
8. «Дети на ушах стоят»: почему родители Карелии устают в самоизоляции от своих детей // Карелinform. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://karelinform.ru/article/general/12-06-2020/deti-na-ushah-stoyat-pochemu-roditeli-karelii-ustayut-v-samoizolyatsii-ot-svoih-detey
9. Детские страхи от 5 до 7 лет. – [Электронный источник]. - Режим доступа: http://d-sad125.ru/site/pub?id=14
10. Долгова В.И., Гольева В.Ю., Крыжановская Н.В. Коррекция ситуативной тревожности старших дошкольников как психолого-педагогическая проблема // Инновационные психолого-педагогические технологии в дошкольном образовании. - М.: Издательство “Перо”, 2015. - 172 с. - С. 9].
11. Дубровина И.В., Андреева А.Д., Данилова Е.Е., Вохмянина Т.В. Психокоррекционная и развивающая работа с детьми: Учеб. пособие для студ. сред. пед. учеб. заведений / Под ред. И.В.Дубровиной. - М.: Издательский центр "Академия", 1998. -160 с.
12. Захаров А.И. Дневные и ночные страхи у детей. Серия «Психология ребенка». — СПб.: «Издательство СОЮЗ», 2000. — 448 с; ил
13. Исчезающий некто: Кьеркегор, стыд и Я // Журнал Практичской Психологии и Психоанализа. -  2007, №1 - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://psyjournal.ru/articles/ischezayushchiy-nekto-kerkegor-styd-i-ya
14. Как пережить самоизоляцию и не сойти с ума-5: учимся снимать тревожность // Министерство здравоохранения Российской Федерации. - 2020, 5 мая. - [Электронный документ]. - Режим доступа: https://minzdrav.gov.ru/news/2020/05/05/13874-kak-perezhit-samoizolyatsiyu-i-ne-soyti-s-uma-5-uchimsya-snimat-trevozhnost
15. Как справиться с тревогой в самоизоляции: советы психологов // На западе Москвы. - 2020, 3 апреля. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://na-zapade-mos.ru/1026357-kak-spravitsja-s-trevogoj-v-samoizoljacii-sovety-psixologov
16. Карабут Т. Как избавиться от чувства тревоги и паники в период самоизоляции // Российская газета. - 2020, 5 мая. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://rg.ru/2020/05/05/kak-izbavitsia-ot-chuvstva-trevogi-i-paniki-v-period-samoizoliacii.html
17. Ковалева Е.Б. Способы психологической защиты детей старшего дошкольного возраста с повышенной тревожностью и их коррекция. – 1998 – 172с. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://www.dissercat.com/content/sposoby-psikhologicheskoi-zashchity-detei-starshego-doshkolnogo-vozrasta-s-povyshennoi-trevo
18. Кондратьева О. А., Юрина Н. С. Изучение гендерных особенностей воображения старших дошкольников // Научно-методический электронный журнал «Концепт». – 2016. – Т. 7. – С. 116–120
19. Кочубей Б.И., Новикова Е.Н. Эмоциональная устойчивость школьника.— М. - 1988.— 80 c.
20. Левитов Н.Д. Психическое состояние беспокойства, тревоги – Москва // Тревога и тревожность : хрестоматия : [учебное пособие] / сост. В.М. Астапов – Санкт-Петербург : Пер Сэ, 2008. – С. 75-84.
21. Моисеева, Т. А. Коррекция тревожности у первокурсников вуза / Т. А. Моисеева, Ю. О. Юратаева, В. С. Санникова.  // Молодой ученый. — 2018. — № 19 (205). — С. 377-383. — [Электронный источник]. - Режим доступа: https://moluch.ru/archive/205/50235/
22. Муравьева М.С. Взаимосвязь показателей тревожности у дошкольников и их родителей – Екатеринбург, 2019 - [Электронный источник]. - Режим доступа: [http://elar.uspu.ru/bitstream/uspu/10899/2/2019muravevams.pdf
23. Мэй Р. Смысл тревоги (англ. The Meaning of Anxiety) / пер. с англ. М. И. Заваловой и А. Ю. Сибуриной; терминологическая правка В. Данченко. — К. : PSYLIB, 2005. - 416 с.
24. Немов Р.С. Психология. Книга 1. Общие основы психологии: учебник.— М.: Владос, 2013.— 687 c.
25. Ожиганова Г.В. Подражание как фактор развития высших способностей у детей: ресурсный подход // Вестник РУДН. Серия: Психология и педагогика. 2014. №4. [Электронный источник]. - Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/podrazhanie-kak-faktor-razvitiya-vysshih-sposobnostey-u-detey-resursnyy-podhod
26. Прихожан А.М. Психология тревожности: дошкольный и школьный возраст. 2-е изд. — СПб.: Питер, 2007. — 192 с.: ил. — (Серия «Детскому психологу»). – С.3
27. Прихожан А. М. Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. — М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2000. — 304 с.
28. Решетова Т.Я. Представления о феномене тревожности личности в современной психологии // Вестник УРАО. 2011. №1. - [Электронный источник]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/predstavleniya-o-fenomene-trevozhnosti-lichnosti-v-sovremennoy-psihologii
29. Сидоров К.Р. ТРЕВОЖНОСТЬ КАК ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН // ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. - 2013. Вып. 2 – С.45 - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/trevozhnost-kak-psihologicheskiy-fenomen/viewer
30. Социологи отметили возросшую нагрузку на родителей в самоизоляции // Известия. - 2020, 23 апреля. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://iz.ru/1003599/2020-04-23/sotciologi-otmetili-vozrosshuiu-nagruzku-na-roditelei-v-samoizoliatcii
31. Суркина С.Б. Снижение тревожности как психолого-педагогическая задача // Материалы VII Международной студенческой научной конференции «Студенческий научный форум» - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://scienceforum.ru/2015/article/2015009649
32. Фельдштейн Д.И. Изменяющийся ребенок в изменяющемся мире: психолого-педагогические проблемы новой школы // Национальный психологический журнал — 2010. — №2(4) — С.6-11. 45 - [Электронный источник]. - Режим доступа: http://npsyj.ru/articles/detail.php?article=3594