МОДЕЛЬ ЦИФРОВОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ РОССИЙСКОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ

МОДЕЛЬ ЦИФРОВОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ РОССИЙСКОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ

Селезнев Андрей Валерьевич

канд. ист. наук, преподаватель Филиала ОАНО ВО «Московский психолого-социальный университет» в г. Красноярске,

магистрант Тульского государственного университета,

РФ, г. Красноярск

MODEL OF DIGITAL TRANSFORMATION OF THE RUSSIAN JUDICIAL SYSTEM

Andrey Seleznev

PhD in history, Lecturer Branch "Moscow Psychological and Social University" in Krasnoyarsk,

master student at Tula State University,

Russia, Krasnoyarsk

АННОТАЦИЯ

Целью настоящей статьи является определение контуров национальной модели цифровой трансформации судебной системы в Российской Федерации. Объектом исследования выступает российская судебная система, как институт власти.  Предметом исследования является цифровая трансформация российского судопроизводства, как правовой и организационный институт отправления правосудия в Российской Федерации. Автор на основе общенаучных теоретических и эмпирических методов познания определяет оптимальные параметры модели правового регулирования цифровой трансформации российского правосудия

ABSTRACT

The purpose of this article is to define the contours of the national model for the digital transformation of the judicial system in the Russian Federation. The object of the study is the Russian judicial system as an institution of power. The subject of the study is the digital transformation of Russian legal proceedings as a legal and organizational institution for the administration of justice in the Russian Federation. The author, on the basis of general scientific theoretical and empirical methods of cognition, determines the optimal parameters of the model of legal regulation of the digital transformation of Russian justice

Ключевые слова: электронное правосудие, цифровая трансформация, информационные сервисы и системы, ГАС «Правосудие», нормативная база, судейское сообщество.

Keywords: electronic justice, digital transformation, information services and systems, SAS "Justice", regulatory framework, judicial community.

На протяжении последних двадцати лет судебная система Российской Федерации интенсивно изменяется, становясь всё более «цифровой», а с 2020 года, когда страна начала жить в условиях пандемии новой коронавирусной инфекции, процессы информатизации системы правосудия еще более ускорились и приобрели новое качество.

Несмотря на то, что законодательство не знает такого термина, как «электронное правосудие», процессы информатизации и «цифровизации» судебной деятельности с каждым годом становятся всё интенсивнее, вытесняя привычные формы работы судов [1, с. 98]. Изменения, вносимые в процессуальное законодательство, всё чаще регламентируют цифровые технологии и процессы, с помощью которых граждане и организации могут реализовывать свои процессуальные права.

Цифровая среда, в которой происходит процессуальное взаимодействие лиц, участвующих в судебных процессах и судов, создана и работает в виде нескольких программных и технологических продуктов, среди которых можно выделить: ГАС «Правосудие», Сервис «Мой арбитр», системы видеоконференцсвязи и аудиопротоколирования судебных заседаний.

Активная информатизация судебной системы в Российской Федерации началась после V Всероссийского съезда судей, состоявшегося в ноябре 2000 года. По результатам работы судейского форума была выработана Концепция информационной политики судебной системы Российской Федерации, принятая Постановлением Совета судей Российской Федерации от 16 ноября 2001 года № 60, [2] которая в целом была довольно успешно реализована на протяжении 18 лет.

Именно в этот период произошел сильнейший рывок во внедрении цифровых технологий в систему правосудия, причём флагманов в этом процессе стал арбитраж. Система «Мой арбитр» изначально сформирована с расчётом на максимальную информатизацию, цифровизацию и дистанционность всех процессуальных процессов, которые только возможно осуществить при помощи цифровых технологий [3].

Постановлением Совета судей Российской Федерации от 11 апреля 2002 г. № 75 «Об информатизации судов» была утверждена новая редакция Концепции информатизации судов общей юрисдикции и системы Судебного департамента как составная часть единой Концепции информатизации всей судебной системы Российской Федерации и как база для создания единой Государственной автоматизированной системы Российской Федерации «Правосудие» [4]. С финансовой точки зрения, средства на все эти процессы выделялись в рамках специальных федеральных целевых программ «Развитие судебной системы России».

Внедрение цифровых систем в систему судопроизводства потребовало разработки правовой базы. В 2008 году был принят Федеральный закон «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» [5], которым были установлены основные принципы и способы обеспечения доступа к информации о деятельности судов, определены формы и порядок ее представления.

Закон закрепил принципы обеспечения доступа к информации о деятельности судов, среди которых: открытость, доступность, достоверность информации о деятельности судов и своевременность ее предоставления, свобода поиска, получения, передачи и распространения информации о деятельности судов любым законным способом; соблюдение прав граждан на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту их чести и деловой репутации, невмешательство в осуществление правосудия при предоставлении информации о деятельности судов.

Доступ к судебной информации был законодательно закреплен следующими способами: присутствие в открытом судебном заседании, обнародование (опубликование) информации о деятельности судов в СМИ; размещение информации в сети Интернет; размещение информации в помещениях судов; предоставление информации по запросу; ознакомление с архивной информацией.

В июне 2011 года был принят Федеральный закон «О внесении изменений в статью 14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статью 30 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [6], которым расширены процессуально возможные способы формирования состава суда с учетом нагрузки и специализации судей, а также закреплены способы и формы использования информационных систем для исключения влияния лиц, заинтересованных в исходе судебного разбирательства.

Иными словами, было введено автоматизированное распределение дел между судьями, которое осуществляется за счет введенных в эксплуатацию информационных систем ГАС «Правосудие». В полном объёме эти модули в судах общей юрисдикции начали функционировать в 2019 году, однако на практике они зачастую обходятся сотрудниками аппарата суда с целью сохранения контроля за распределением дел между конкретными судьями.

Принятый в 2013 году временный регламент перевода документов судов общей юрисдикции в электронный вид, установил порядок сканирования итоговых судебных актов и размещение их в электронном хранилище «Банк судебных решений» ГАС «Правосудие». Это позволило сформировать объединенный банк данных судебных актов.

По мнению исследователя Малышкина Д.А. «прогрессивным документом для развития электронного правосудия можно считать Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», предоставивший возможность выносить исполнительные документы в электронной форме, особенности их применения, а также использования в качестве доказательств в суде, исполнительный лист вместе с копией приговора может направляться судом для исполнения судебному приставу-исполнителю в форме электронного документа, подписанного судьей усиленной квалифицированной электронной подписью» [7, с. 25-26].

Следующим шагом на пути становления «электронного правосудия» стала утвержденная Судебным департаментом и постановлением Совета судей Российской Федерации от 19 февраля 2015 года № 439 Концепция развития информатизации судов до 2020 года [8], которая определяет мероприятия по доработке специального программного обеспечения, позволяющего применять юридически значимые электронные документы в деятельности судов и организовать межведомственное электронное взаимодействие. Концепция определила основные направления по планированию мероприятий и работ по внедрению электронного правосудия в едином информационном пространстве судов общей юрисдикции, арбитражных судов и участков мировых судей в рамках дальнейшего развития ГАС «Правосудие» [9].

На сегодняшний день действует Концепция информационной политики судебной системы на 2020–2030 годы [10], которая была одобрена Советом судей РФ 5 декабря 2019 г. и определена как проведение комплекса мероприятий нормативно-правового, организационного, научно-исследовательского, издательского и иного характера, направленных на гармонизацию отношений судебной власти и общества, понимание гражданами целей и содержания проводимой в государстве судебной реформы, а также на объективное освещение деятельности судов в средствах массовой информации.

Концепция постулирует, что обеспечение доступа граждан к правосудию и обеспечение его максимальной открытости и прозрачности, реализация принципа независимости и объективности при вынесении судебных решений являются основными направлениями дальнейшего развития судебной системы.

Вместе с тем, проводимая политика информационной открытости влечет необходимость обеспечения информационной безопасности, предполагающей введение определенных запретов и ограничений, в связи с чем актуальность приобрела проблема поиска баланса между реализацией принципа информационной открытости деятельности судов и применением мер защиты в информационной сфере.

Одной из приоритетных задач информационной политики судебной системы выступает создание единого информационного пространства как совокупности обеспечивающих информационное взаимодействие судов всех уровней, органов судейского сообщества и системы Судебного департамента баз данных и банков данных, технологий их ведения и использования, информационных систем и информационно-телекоммуникационных сетей, функционирующих на основе единых принципов и общих правил.

Развитие цифровых и информационных технологий открывает новые возможности для работы с большим объемом информации. Оптимальным на сегодняшний день вариантом решения данного вопроса является ее облачное хранение на специальных серверах.

Для фиксирования хода судебного заседания путем аудиопротоколирования используются электронные носители информации – диски, дискеты, флеш-карты, которые приобщаются к материалам дела (протоколу судебного заседания) – один электронный носитель информации по каждому делу отдельно.

Облачное хранение аудиопротоколов не только позволит уйти от их копирования на электронные носители и приобщения к материалам дела, но и предоставит участникам процесса возможность ознакомиться с аудиопротоколом независимо от своего места нахождения.

В целом можно сделать вывод, что российский законодатель, а также судейское сообщество весьма активно формирует национальную модель цифровой трансформации судебной системы в Российской Федерации. Технологические новации, внедряемые в практику российского судопроизводства, осуществляются и поддерживаются в соответствии с нормами правового регулирования, которые постоянно дополняются и изменяются в соответствии с потребностями граждан и судебной системы.

Список литературы:

1. Брянцева О. В., Солдаткина О. Л. Электронное правосудие в России: проблемы и пути решения // Вестник университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). – 2019. – № 12. – С. 97–104.
2. Постановление Совета судей РФ от 16 ноября 2001 г. № 60 «О Концепции информационной политики судебной системы» // СПС Гарант [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: https://base.garant.ru/12124885/ (дата обращения: 03.11.2020).
3. Электронное правосудие: итоги и перспективы: интернет-интервью Председателя Арбитражного суда Калужской области С. Ю. Шараева // СПС Гарант [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: http://www.garant.ru/company/cooperation/gov/action/regional/271319/ (дата обращения: 03.11.2020).
4. Постановление Совета судей РФ от 11 апреля 2002 г. № 75 «Об информатизации судов» // СПС Гарант [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: https://base.garant.ru/1776538/ (дата обращения: 03.11.2020).
5. Федеральный закон от 22.12.2008 № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 29.12.2008. – №52. – ст. 6217.
6. Федеральный закон от 4 июня 2011 г. № 140-ФЗ «О внесении изменений в статью 14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статью 30 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Российская газета. 2011. № 129 (5505) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: https://rg.ru/2011/06/17/sudji-dok.html (дата обращения: 03.11.2020).
7. Малышкин Д.А. Основные тренды уголовно-правовой политики Российской Федерации // Актуальные вопросы развития науки на современном этапе: сборник статей / под общ. ред. Г. Н. Гужиной. – М.: МПГУ, 2019. – С. 21–30.
8. Концепция развития информатизации судов до 2020 года (утв. постановлением Президиума Совета судей РФ от 19 февраля 2015 г. N 439) // СПС Гарант [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: https://base.garant.ru/71062432/ (дата обращения: 03.11.2020).
9. Аносов А.В. Информационно-правовые вопросы формирования электронного правосудия в Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.13 / А.В. Аносов. – М., 2016. – 179 с.
10. Концепция информационной политики судебной системы на 2020–2030 годы (одобрена Советом судей РФ 05.12.2019) // СПС Консультант плюс [Электронный ресурс].  – Режим доступа: URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_339776/ (дата обращения: 03.11.2020).