ФЕНОМЕН «АККАБАДОРЫ» В ТРАДИЦИОННОЙ САРДИНСКОЙ КУЛЬТУРЕ

ФЕНОМЕН «АККАБАДОРЫ» В ТРАДИЦИОННОЙ САРДИНСКОЙ КУЛЬТУРЕ

Перевалов Леонид Борисович

независимый исследователь,

РФ, г. Москва

THE ACCABADOR PHENOMENON IN TRADITIONAL SARDINIAN CULTURE

Leonid Perevalov

Independent researcher,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В данной работе мы рассмотрим феномен «аккабадоры» в традиционной сардинской культуре в середине ХХ в. сквозь роман Микелы Мурджи «Аккабадора». Согласно устной традиции, аккабадорой являлась немолодая женщина, одетая во все черное, которую звали родственники умирающего в том случае, если он находился в агонии продолжительное время. Хотя Сардиния считается своеобразным культурным заповедником, на русском языке существуют единицы научных работ, посвященных данному феномену. В нашей работе мы рассмотрим историю данного культурного явления, его главные атрибуты и характеристики, а также роль, которую «аккабадора» играла в традиционной сардинской культуре.

ABSTRACT

In this paper, we will consider the phenomenon of "Accabadora" in traditional Sardinian culture in the middle of the 20th century. through Michela Murgia's novel "Accabadora". According to oral tradition, an accabadora was a middle-aged woman dressed all in black, who was called by the relatives of the dying person if he was in agony for a long time. Although Sardinia is considered a sample of cultural reserve, there are a few scientific works devoted to this phenomenon in Russian. In our work, we will consider the history of this cultural phenomenon, its main attributes and characteristics, as well as the role that the "Accabadora" played in traditional Sardinian culture.

Ключевые слова: аккабадора, традиционная сардинская культура, этнография.

Keywords: accabadora, traditional Sardinian culture, ethnography.

В данной работе мы рассмотрим феномен «аккабадоры» в сардинской культуре в середине ХХ в. сквозь роман Микелы Мурджи «Аккабадора». Можно сказать, что эта книга представляет собой своеобразные полевые записки, так как, хоть это и художественное произведение, но оно написано человеком, выросшим во второй половине прошлого века в Сардинии, человеком, которые долгие годы жил среди местных жителей согласно культурным нормам этого региона. И это является особенно ценным, так как сардинское общество всегда представляло собой закрытое от чужаков общество, его члены старались избегать излишнего общение с иностранцами, особенно тогда, когда затрагивались личные темы, вещи, которое не одобряло официальное правительство или церковь. Именно поэтому такая подробная информация особенно важна для нас. Также особую ценность носит и то, что описывается середина ХХ в.

Хотя Сардиния считается своеобразным культурным заповедником, на русском языке существует мало книг, посвященных сардинской традиционной культуре. Особенно посвященных тому, как эта культура развивалась в ХХ в. и далее.

В данной работе будут использованы источники как на русском, так и на итальянском языке. Работ на итальянском языке больше, так как в отечественной науке проблематикой сардинской культуры занималось немного ученых. Два главных современных отечественных исследователя, к работам которых мы будем обращаться почти в каждой главе этой работы: Н. А. Красновская и О. Д. Фаис-Леутская. Н. А. Красновская одна из первых начала заниматься культурой Сардинии. Позже, ее труды были выпущены в монографии "Происхождение и этническая история сардинцев" в 1986. Работы О. Д. Фаис-Леутской  также являются ценным источником информации о культуре Сардинии на русском языке. Они были выпущены позднее. Литература на итальянском языке имеет больший охват как по темам, так и по известности имен. Говоря о сардинском институте аккабадоры, мы обратимся к работе Д. Турки.

Тема «аккабадоры» не только дала название самому художественному произведению Микелы Мурджи, но и проходит красной линией сквозь весь роман. Именно благодаря ей, роман так захватывает читателя. Тайна, связанная со смертью людей, к которой, по подозрению, как-то замешена и приемная мать Марии. Странные подробности жизни тетушки Бонарии глазами ребенка. Душевная борьба девушки, и, под конец, выбор, который не только ставит точку в долгих метаниях Марии, но и служит подтверждением связи чувств матери и ребенка ее души.  

Итак, далее мы рассмотрим феномен аккабадоры (сард. sa accabadora) в традиционной сардинской культуре. Согласно устной традиции, аккабадорой являлась немолодая женщина, одетая во все черное, которую звали родственники умирающего в том случае, если он находился в агонии продолжительное время.  Видимо, что обращаться к ее помощи можно было и в других случаях, когда человек умирал медленно, страдая. Характерный пример одежды аккабадоры приведен во второй главе романа Микелы Мурджи.  «…тётушка Бонария сразу же появилась перед ней, мрачная и суровая, в своей длинной чёрной шерстяной шали, которую она надевала только на церковные праздники. Она была застёгнута, как футляр, заключавший в себе её худое тело и скрывавший его форму и устремления, какими бы они ни были.» [1, с. 30]. Само слово «acabai» происходит от испанского «accabar» и обозначает «приканчивать», «убивать».

Одним из первых, кто упомянул о существовании подобного институт, был Альберто Де Ла Мармора, которому мы обязаны многими ценными сведениями о культуре Сардинии в XIX в.  В одном из своих произведений «Путешествие на Сардинию» он писал следующее: «…все же не могу умолчать, что в некоторых частях острова (особую) ответственность несут женщины, которых называют  Accabadure, и которые призваны сокращать жизнь умирающим. К счастью, здесь это варварский пережиток прекратил свое существование 100 лет назад.» [2, с. 56]. Похожие сведения мы можем встретить и у его современника, английского военного, Вильяма Генри Смита. В. Г. Смит в первой половине XIX в. посетил Сардинию и на основе своих записок выпустил книгу "Зарисовка настоящего состояния острова Сардиния". По всей видимости, Смит считает этот обычай действительно существовал, а отменен был не так давно. В отличие от Марморы, который оценивает этот феномен с нравственной стороны, Смит относится к этому просто как к интересному факту из жизни народа с не очень развитой культурой.

Примерно к этому же времени относится описание подобно обычая преподобным Анжиусом, который не только приводит его описание, по смыслу похожее на записи Марморы и Смита, но и задается вопросом, не могли этот обычай происходить из античной практики убивания стариков (геронтоцида) [3, с. 190, 533-534].

Упоминание о аккабадорах мы находим и у более поздних авторов. Так, например, иезуит Брешиани, который пробыл на острове с 1844-1846, приводит один очень интересный для нас рассказ, который можно было бы считать прямым доказательством существования института аккабадоры: «в течении своего пребывания на Сардинии мне не раз приходилось слышать о таком варварском обычае: одна престарелая знатная женщина говорила, что в своей молодости она была знакома с одной старухой из города Авола, которая рассказывала, что в возрасте 18 лет у нее появилось серьезное заболевание, которое поставило её жизнь на грань смерти. Она принимала свое последнее причастие, и священник стоял у ее постели; когда вдруг служанка, вошла в ее комнату через дверь, которая располагалась напротив, и больная случайно увидела аккабадору, которая ждала в противоположной комнате, на случай того, если бы понадобилось с помощью удушения сократить страдания. Женщина была уверена, что именно вид этого, который заставил ее дрожать и наполнил ее ужасом, предал ей сил, она как следует пропотела и выздоровела» [4, с. 442].

Подтверждения о существовании аккабадоры, некоторые исследователи находят и в языке. М. Питтау отмечает следующее: «…существует один выразительный и понятный лингвистический реликт в форме ругательства, когда кто-то вскрикивает «ohi!», которое звучит так: “su ohi de s’accabbadore” = «Крики, вызванные аккабадорой» [5, с. 100]. Видимо, под криками, понимаются последние вздохи умирающего. Также раньше говорили, когда хотели проклясть кого-то «sa ‘e s’acabadora ti dian!» (знаю, что аккабадора тебя возьмет), подразумевая долгую агонию, которую человек должен будет испытать на смертном одре [6, с. 170].

Несмотря на все эти свидетельства многие исследователи сардинской культуры сомневаются, что аккабадоры действительно существовали. Так, например, известный итальянский антрополог Ф. Альциатор полагает, что, если на острове и существовала подобная практика, то она относится к очень далеким языческим времена. А источники слухов о подобных обычаях берут начало еще с греческой литературной традиции, которая представляла Сардинию примитивной и наполненную чудесами страной [7, с. 47].  

Раньше почти в каждой деревне была своя аккабадора. Все знали ее и обращались по мере надобности. Она была почитаема, так как ее ремесло считалось подобным делу повитух – она провожала человека в последний путь. В романе почти всем также известно, чем занимается Бонария Урраи. Хотя Никола, молодой человек, узнает о ее призвании только от человека, семья которого лично пользовалась ее услугами. Естественно, церковь относилась к аккабадорам негативно. Но, видимо, как-то повлиять на ситуацию ей не удалось. Ведь, как известно, сардинцы образуют закрытое сообщество, в которое чужаки, если и допускаются, то только на не значительном уровне. Вероятно, что жители старались скрывать подобную сторону своей жизни. А если священнослужители и знали о подобной практике у себя в приходе, то старались закрывать на это глаза, так как противостояние со своей же пастой было им невыгодно. Священник в Сорени знал аккабадору лично и, конечно же, знал, отчего иногда умирают особенно тяжелые больные. Но никаких не противился подобному порядку вещей. Он даже прилюдно не возражает, чтобы Бонария была похоронена на церковном кладбище, хотя и считает, что это неправильно.  

Итак, как мы упомянули выше, к аккабадорам обращались чаще всего тогда, когда умирающий впадал в агонию. Человек мог или сам попросить позвать аккабадору, или же, если умирающий уже не мог сам сообщить свою просьбу, ее звала семья несчастного.  Стоит полагать, что за сознательную попытку отправить в иной мир с помощью аккабадоры, против воли страдающего, была уготовлена серьезная кара. Похожий эпизод встречается в романе. Семья, долго страдающего, но еще не готового к смерти старика, зовет аккабадору против его воли. Родные уверяют, что он уже не может разговаривать, но сам бы захотел такой участи. Когда же обман раскрывается. Бонария Урраи проклинает не только всю семью, но и будущие поколения. И в это проклятье действительно верят, так как после его произнесения взрослые члены семьи всерьез пугаются. Во время своих действий аккабадора оставалась наедине с умирающим. Видимо, этого требовал ритуал. К тому же, на вряд ли кто-либо из близких согласился бы присутствовать около в этот момент. Все в том же эпизоде, что и описано выше, мы видим, что аккабадора просит всех удалиться из комнаты умирающего. Согласно традиции, аккабадора пользуется принесенной с собой подушкой, некоторые ученые полагают, что она могла орудовать и просто руками [8, с. 90]. Интересно отметить, что только в романе встречается информация, что аккбадора использует какое-то одурманивающее средство, чтобы, видимо, усыпить умирающего перед процедурой. «Тем временем старуха распахнула шаль, показав зажатый в руках небольшой глиняный сосуд с широким горлышком. Когда аккабадора подняла крышку, из кувшина вытекла струйка дыма. Никола Бастиу уловил едковатый запах, - иного он и не ждал, - и сделал глубокий вдох, бормоча слова смирения. Но старуха не подала виду, что услышала их. Мужчина задержал в легких ядовитый дым, в ошеломлении закрывая глаза в последний раз. Вероятно, он уже спал, когда подушка покрыла его лицо…» [1, с. 120]. Такой ход вещей вполне логичен, так как сложно представить, чтобы немолодая женщина просто душила подушкой умирающего человека, ведь, скорее всего, ей было бы непросто это сделать. Нам кажется, вполне возможно предположить, что аккабадоры действительно использовали какие-то дурманящие вещества. Так как это не только облегчало бы работу аккабадоры, но и придавало большую гуманность процедуре.

Также из комнаты должны быть убраны все священные предметы, реликвии, религиозная атрибутика, с тела умирающего также все должно быть убрано (медальоны, крестики). Видимо, это одно из условий работы аккабадоры. Хотя, возможно, подобные манипуляции были призваны только для прекращения агонии. Сходные примеры мы встречаем в этнографических работах некоторых ученых.

В романе также встречается пассаж, описывающий применения этого обычая. «Как сделала Бонария раньше для нее, она убрала с полок изображения сердца Христова и агнца, вынесла кропильницу с рельефом святой Риты. Сняла все религиозные картинки со стен комнаты, вытащила образки из книг и со дна ящиков, отвязала от дверных ручек зеленые ленточки, достала из углов все обереги от духов и вынесла подвешенную над дверью освященную пальмовую ветвь Страстной недели, совершенно высохшую, но не утратившую своей силы. Старуха не носила на себе ничего, что могло бы удержать ее, кроме крестика, который Мария аккуратно сняла с шеи, не вызвав возражений старухи.» [1, с. 140]. Услуги аккабадоры были платными, также приносились специальные дары (например, особые хлебцы). И она же иногда первая оплакивала ушедшего в иной мир. Хотя в романе ни разу не встречается упоминание о какой-либо плате, специальных дарах или ритуале оплакивания. 

Чтобы понять, какую роль играла институт аккабадор, если он существовал, надо рассмотреть представления о смерти в традиционной сардинской культуре. Смерть воспринималась как нормальное явление. В Сардинии существовали понятия о «хорошей» и «плохой» (унизительной) смерти. Идеалом первой считалась отход в другой мир во сне. Обычная же «хорошая» смерть происходила тихо и спокойной в кругу семьи. «Плохая» же смерть сопровождалась долгими мучениями, агонией. Также «плохой» смертью считалась та, которая была принята в одиночестве.  Подобное, помимо самых простых физиологических мук, еще и унижало, оскорбляло человека, а также понижала его статус [9, с. 90]. Вместе с этим интересно заметить, что к феномену «самоубийства», особенно мужского, традиция относилась нормально. Как отмечают исследователи, в исторической перспективе число «мужских» самоубийств в Сардинии было всегда достаточно высокое [9, с. 91].

Так как сардинское общество имело довольно агрессивный характер, то разнообразные конфликты (акты мести, защита от внешних врагов, стычки с карабинерами или грабителями) происходили часто. Идеалом смерти для мужчины была героическая смерть в бою. Мужчина, погибший таким образом, приобретал высокий статус, он доказал свою доблесть ценной собственной жизни. Но если случалось, что рана оказывалась смертельной, но смерть не наступала быстро, а только создавала множество мучений, то это считалось унижением для мужчины. Также урон его чести и чести семьи наносило то, что он еще не был отомщен, особенно, когда страдающий был ранен не в честном бою, а исподтишка. Именно участие аккабадоры было призвано повысить статус умирающего, помочь ему достойной уйти из этого мира.

Но долгие предсмертные муки могли быть и не связаны с насильственными действиями. Агония, согласно народной традиции, служила наказанием за некоторые проступки: сожжение ярма или каких-либо его частей, перенос межи, воровство сельскохозяйственных инструментом, а также кража из церкви воска или масла. Ярмо (сард. su juale) категорически запрещалось сжигать, наоборот - оно представляло собой очень ценный магический предмет. При долгой человека, ярмо клали ему под голову. Считалось, что оно может побороть агонию и приблизить конец. «В Тануелле одна женщина (долго) не могла умереть. Тогда отыскали небольшое ярмо, примерно 20 см., и положили ей под подушку, думая, что в течение своей жизни она сожгла ярмо. Женщина после этого вскоре умерла.» (Turchi 1993: страницы не пронумерованы) Подобный обычай был широко распространён в разных областях Сардинии. Интересно заметить, что с течением времени для подобных целей стали изготавливать маленькие декоративные образцы ярма (сард.jualeddos). Но чтобы оно обладало эффективностью, нужно было его изготавливать в нужный момент: Пальмовое воскресение (в православии: Вербное воскресение), в некоторых областях в Великий четверг, в церкви, во время пения il passio, в тот момент, когда поминают страсти Христовы и его переход от жизни к смерти. Примечательно, что еще во второй половины ХХ в. люди преклонного возраста вспоминали, что они занимались подобным в детстве. Описание этого обычая присутствует в романе. Когда Бонария Урраи прибывает в дом к одному из страдающих, то под его подушкой мы обнаруживаем маленькое ярмо.

Как мы уже отметили, кража сельскохозяйственного оборудования также упоминается в этом списке прегрешений. Мы полагаем, что это было связано с тем, что в крестьянском обществе от орудий труда зависела жизнь семьи. Ведь железо стоило довольно дорого, также и само изготовление было не дешевым. Каждый инструмент был, чаще всего, в единственном экземпляре и высоко ценился. Согласно традиции считалось, что для избавления от предсмертных мук, взявшего чужой инструмент, надо было положить подобный инструмент около ложа умирающего.  «Мой муж, утверждала ифнормантка из Самугио, много лет назад принес домой новую тяпку, которая могла бы ему пригодиться для работы на винограднике. Один сосед пришел одолжить у меня ее на пару часов. Поскольку он так и не вернул ее, на следующий день я пошла забрать ее, но сосед мне ответил, что он вернул тяпку тем же вечером и оставил ее у меня во дворе. Это была неправда. Когда я рассказала об этом моей свекрови, то она сказала следующее: «Так как он украл, он сможет искупить это во время смерти». Через пару лет этот человек впал в агонию и прибывал в ней несколько дней, до того момента, как около него на подушку положили тяпку» [7, с. 70]. За перенос межевого камня также предсказывалась агония. По всей видимости, какие-то простые запреты не могли гарантировать обязательное соблюдение границ. А между тем земля была самым важным жизненным ресурсом. От размера участка зависел будущий урожай, а, соответственно, и достаток семьи. Перенося межу, злоумышленник лишал своего соседа не только части земли, но и урожая. Рецепт избавления от агонии был похож на предыдущие: положить около пару камней.

Отдельного внимания заслуживает тот факт, что некоторые люди старшего возраста отмечали, что они слышали о подобных манипуляциях еще в начале ХХ в. и для их выполнения звали женщин, занимавшихся «медициной».  В связи с этим, стоит вспомнить, что в сардинской летописи в XVIII-XIX в.в., а также в разнообразных государственных архива никогда не встречалось понятие «аккабадора», но очень часто фигурировали «знахарки», «старухи», «сельские ведьмы». А военные силы часто проводили рейды по поимке не только разнообразных бандитов, но и женщин, обвиняемых в "насильственном умерщвлении раненых и больных путем удушения", и лиц, подозреваемых в причастности к такого рода преступлению. Вполне возможно, что в более ранее время аккабадоры занимались не только помощью в уходе на тот свет, но и врачеванием. И, помогая, больному прекратить мучения, она не только делала его смерть более почетной, но и посредством каких-то манипуляций (например, расположение вокруг него магических предметов, таких как: разнообразные сельскохозяйственные орудия, камней) помогала ему очиститься от своих прошлых проступков. Так или иначе, мы полагаем, что институт аккабадор действительно существовал в сардинской культуре. Возможно, еще в середине прошлого века он функционировал в отдаленных областях острова.

Хотя имеется большая устная традиция, а тема эта поднималась многими учеными, так достоверно и неизвестна не только правда о существовании института аккабадоры в традиционной сардинской культуре, но и некоторые вопросы общего характера об этом феномене. Почему женщины выбирали это ремесло? Передавалось ли оно по наследству или по линии учитель-ученик? В каком возрасте женщина могла стать аккабадорой? Сегодня эти вопросы остаются без ответа. Так или иначе, этот институт в сардинской традиционной культуры представляет очень редкое и интересное явление. Будем надеяться, что его дальнейшее изучение, будет давать нам все больше и больше полезной информации.

Список литературы:

1. Michela Murgia. Accabadora. Torino: Einaudi, 2009. 164 p.
2. Della Marmora А. Voyage en Sardaigne de 1819 a 1825. Paris 1826.
3. Smith W.H I., Sketch of the present state of the island of Sardinia, London 1928. Цитированный отрывок приводится по статье: Dolores Turchi, La pratica dell’eutanasia in Sardegna, nella rivista semestrale “SARDEGNA ANTICA” del 1° semestre 1993
4. Angius V. II Abate Casalis Goff. Dizionario geografico-storico-statistico-commerciale degli Stati di S.M. il Redi Sardegna. Vol. II. 1838-1857.
5. Bresciani, Antonio. Dei costumi dell'isola di Sardegna comparati cogli antichissimi popoli orientali / Antonio Bresciani ; a cura di Benedetto Caltagirone. – Nuoro : Ilisso, 2001.
6. Pittau M., “L’Africa romana”, Atti dell’VIII convegno di studio. Gaglìari, 1990.  Цитированный отрывок приводится по статье: Dolores Turchi, La pratica dell’eutanasia in Sardegna, nella rivista semestrale “SARDEGNA ANTICA” del 1° semestre 1993
7. Turchi D., La pratica dell’eutanasia in Sardegna, nella rivista semestrale “SARDEGNA ANTICA” del 1° semestre 1993
8. Caredda G., Le tradizioni popolari della Sardegna / Editrice archivio fotografico sardo.- Nuoro, 1998. 206р.
9. Фаис О. Д. , "Эвтаназия в традиционной культуре (институт са аккабадора в Сардинии)". // Этнографическое обозрение, 2004, N 1. — С. 89-101.