МЕТОНИМИЯ И СИНЕКДОХА ПРИ ОБОЗНАЧЕНИИ ПОЛОЖИТЕЛЬНОЙ ФОРМЫ РЕЛЬЕФА В ЯКУТСКОМ ЯЗЫКЕ

МЕТОНИМИЯ И СИНЕКДОХА ПРИ ОБОЗНАЧЕНИИ ПОЛОЖИТЕЛЬНОЙ ФОРМЫ РЕЛЬЕФА В ЯКУТСКОМ ЯЗЫКЕ

Шамаева Анастасия Егоровна

научный сотрудник, канд. филол. наук, Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера Сибирского отделения Российской академии наук,

РФ, г. Якутск

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматриваются проблемы изменения семантических характеристик монголизмов при номинации орографических понятий “горы, возвышенности” в якутском языке.

В частности, анализируется семантическая структура монгольских лексем, претерпевших в якутском языке процесс метонимии, т. е. переноса значения по признаку смежности. Метонимический перенос и его разновидность – синекдоха – рассматриваются как способы семантической адаптации монгольских слов к лексической системе якутского языка.

Выявлены основные виды подобных переносов.

Ключевые слова: заимствованное слово, адаптация заимствованного слова, семантическая адаптация, метонимия, синекдоха, якутский язык.

1. Введение

Обогащение словарного состава языка при помощи заимствований – обычное следствие взаимодействия разных народов и наций [Реформатский, 1967: 482].

Якутский язык является одним из тюркских языков, в которых обнаруживается наибольшее количество заимствований из монгольских языков. Считается, что основная часть монголизмов вошла из среднемонгольского языка. Соответственно, датировку якутско-монгольских контактов польский ориенталист Ст. Калужинский определяет “не раньше XII-XIII вв. и не позднее XV и даже XVI вв” [2, с. 20]. Кроме этого, выявляются слова, которые «попали в якутский язык до того, как в нем произошел переход тюркских аффрикат в s, и подчинились общему фонетическому изменению» [3, с. 113], то есть, те слова, которые являются свидетельствами былых, древних контактов. Для поздних заимствований наиболее вероятным источником указывается бурятский язык. Такое предположение  обусловлено как территориальной близостью, так и тем, что некоторые элементы якутского языка находят параллель только в бурятском [4, с. 171-172; 5, с. 124].

Семантические изменения лексических монголизмов в якутском языке в  соответствии с моделями метонимизации мы будем рассматривать в качестве дальнейшего развития значения лексического заимствования.

Объектом настоящего исследования является заимствованная лексика, а предметом – семантические пути развития данной лексики в якутском языке.

Актуальность данного исследования определяется необходимостью комплексного описания и теоретического осмысления системных изменений, происходящих в лексической системе якутского языка под влиянием заимствований.

Целью работы является выявление специфических черт заимствований в якутском языке.

В качестве материала исследования были использованы лексемы различных словарей якутского и монгольских языков, отобранных методом сплошной выборки из словарей.

Метонимия — такой перенос названия, который совершается не на основании сходства внешних или внутренних признаков прежней вещи или новой, а на основании смежности, т.е. соприкосновения вещей в пространстве или во времени" [1, c. 80].

1. Синекдоха. Одной из разновидностей метонимии является синекдоха – «перенос значения с одного явления на другое по признаку количественного отношения между ними: употребление названия целого вместо названия части, общего вместо частного и наоборот» [6, с. 378]. Как показывает исследованный нами материал, образование значений монголизмов по типу синекдохи весьма характерно для выражения понятия ‘гора’ в яктском языке.

1.1. Перенос с части на целое.

Монг. ‘часть горы’ > як. ‘гора’

Монг. ‘перевал’ > як. ‘гора’

В Большом толковом словаре якутского языка видим, что як. дабаан «возвышенность; подъем в гору» [БТСЯЯ, с. 70], ср. ср. п.-мо. dabaγan ‘горный проход’, ‘горный перевал’ [АЭ], калм. дабаа «горный перевал» [КРС], монг. даваа(н) I «1) горный перевал; 2) препятствие, трудность; кризис» [БАМРС, с. 8], бур. дабаа(н) «1) возвышенность; 2) горный перевал» [БРС] – является, наоборот, переносом с целого на часть (монг. перевал > як. возвышенность; подъем в гору), совпадая в одном ЛСВ в значении ‘возвышенность’ с бурятским языком. В словаре Пекарского находим более широкое значение як. дабаан «путь на гору, подъем; гора, пригорок, падь» [Пек, с. 658], в котором дабаан фигурирует в значении ‘гора’. Тут мы уже видим, наоборот, метонимический перенос с части на целое по типу синекдохи.

Монг. ‘склон, скат, спуск’ > як. ‘возвышенность’.

Боруо, барыа (абый, жиг., коб., нам., ханг.) ‘возвышенность, возвышенная местность, видимая издалека’ [СМГТ], cр.: монг. bori ‘склон, скат; спуск горы’ [7, с. 26]. Метонимический перенос по смежнсоти целого от части.

Монг. бок, сторона > як. гора

Хадьаа – горы, возвышенные места, тянущиеся по окраинам геогр. об., ср. п.-мо. qaǰiγu, монг. хажуу ‘бок, сторона; край, боковой’ [8, с. 226].

Монг. вершина > як. возвышенность, возвышенное место.

Оргул – возвышенность, возвышенное место; возвышенность, не затопленная водой (во время разлива), ср. orgil, халх. оргил, бур. орьёл вершина, пик; бур. остроконечный; калм. оргл высочайшая вершина горы [ЭСМЯ]. Метонимический перенос по смежнсоти целого от части.

Монг. ‘природный материал’ > як. ‘гора, возвышенное место’.

Монг. песок > як. гора

Як. элэһин ‘песчаная, без растительного покрова гора, горка (с сыпучим, развеваемым песком)’, ср. п.-мо. elesün, халх. элс(эн), калм. элсн, бур. элhэн песок [ЭСМЯ].

Монг. камень > як. возвышенность

Хайырҕа (диал. вил.) возвышенное сухое место на лугу [ДСЯЯ], ср. ст.-мо.  кайираг, халх. хаэрга, бур. хаэраг ‘грубый точильный камень’ [9, с. 96]; монг. хайрга ‘галька, гравий’ [ОМТ]. Метонимический перенос по смежнсоти целого от части “обломки природных камней горных пород – возвышенность”.

2. Метонимия по смежности в пространстве

Монг. река > як. холм.

Быраан/мыраан

мыраан=мураан як. мыраан=мураан (бураан), быраан «холм, гора; скалистый хребет вдоль берега реки по одну или две стороны» [Пек.]; як. быраан=мыраан «горы, холмы вдоль берега или долины реки; коренной берег, высокая терраса (обычно у рек, текущих по плоскогорью)» [БТСЯЯ], ср. п.-мо. mören, халх. мɵрɵн, бур. мүрэн, калм. мɵрн, даг. мүр, дунс. морэн, мнгр. ‘мурōн (большая, широкая) река’ [ЭСМЯ]. В монгольских языках данное слово функционирует в сфере гидрографии, в якутском - в сфере орографии. Наблюдается переход семантики на основе метонимии по смежности в пространстве “река (большая) – горы вдоль берега реки”.     

Таким образом, исследованный в данной статье языковой материал позволяет нам сделать вывод о том, что весьма продуктивным видом семантического освоения заимствованных слов в якутском языке при номинации ландшафтных возвышенностей является метонимия, т. е. перенос значения по принципу смежности признаков, и ее разновидность – синекдоха, т. е. перенос с части на целое и с целого на часть. Как показывает исследованный нами материал, образование значений монголизмов по типу синекдохи ‘перенос с части на целое’ весьма характерно при обозначении положительной формы рельефа в якутском языке.

Список литературы:

1. Реформатский А. А. Введение в языковедение. М.: Просвещение, 1967. 542 с.
2. Калужинский Ст. Некоторые вопросы монгольских заимствований в якутском языке (Предварительные замечания на основе материалов «Словаря якутского языка» Э.К. Пекарского) // Труды института языка, литературы и истории ЯФ СО АН СССР. 1961. – № 3 (8). – C. 5-21.  
3. Широбокова Н.Н. Историческое развитие якутского консонантизма. – Новосибирск: Наука, 2001. – 151 с.
4. Рассадин В.И. Бурятизмы в якутском языке // О.Н. Бетлингк и его труд о языке якутов. – Якутск: ЯФ СО АН СССР, 1973. – С. 167-179.
5. Kaluzynski St. Mongolische Еlemente іn der Jakutischen Sprache. Warszawa: Panstwowe wydawnistwo, 1961. – 170 S.
6. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов: пособие для учителей. 2-е изд., испр. и доп. Москва: Просвещение, 1976.
7. Иванов Н.М. Монголизмы в топонимии Якутии. – Якутск: Ин-т гуманит. исслед., 2001. – 204 с.
8. Тодаева Б.Х. Язык монголов Внутренней Монголии : Материалы и словарь. – М.: Наука, 1981. – 276 с.
9. Будаев Ц.Б. Лексика бурятских диалектов в сравнительно-историческом освещении. – Новосибирск: Наука, 1992. – 217 с.