ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЯЗЫК И ЕГО ПРАВОВОЙ СТАТУС В НАЦИОНАЛЬНЫХ И МНОГОНАЦИОНАЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВАХ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЯЗЫК И ЕГО ПРАВОВОЙ СТАТУС В НАЦИОНАЛЬНЫХ И МНОГОНАЦИОНАЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВАХ
Мирзадинов Жалгас Олжасович
магистрант, Казахский университет международных отношений и мировых языков им. Абылай хана,
Республика Казахстан, г. Алматы
Байжомартова Карлыгаш Асылжомартовна
канд. юрид. наук, Казахский университет международных отношений и мировых языков им. Абылай хана,
Республика Казахстан, г. Алматы
АННОТАЦИЯ
Развитие процессов глобализации и культурной унификации в современном мире актуализирует проблемы этнической идентичности и межэтнических коммуникаций. C одной стороны, процесс глобализации стирает границы между странами и регионами. Но, с другой стороны, одновременно с этим он усиливает общественную дискуссию вокруг проблематики национальных языков, культур, ментальных особенностей. Эти процессы постепенно проявлялись на фоне глубоких геополитических сдвигов, происходивших внутри мирового сообщества, начиная со второй половины XX столетия. Степень реализации языковых прав граждан, проживающих в многонациональном государстве, особенно их права на выбор языка коммуникации в публичной сфере и права на его сохранение и развитие, находится в неразрывной связи со статусом языка в государстве в целом или в какой-либо административно-территориальной единице, такой как область, провинция, район, сельское поселение и т.п. Отсутствие законодательного закрепления статуса языка, не являющегося государственным, но широко используемого в рамках конкретной территории, а также непризнание в качестве отдельных, самостоятельных языков определенных знаковых систем, используемых этноменьшинствами, нередко служат катализатором социальных противоречий. При этом наделение языка определенным правовым статусом является сложной задачей, решение которой, по мнению автора, требует комплексного подхода, учитывающего не только конституционно-правовые нормы и международные стандарты, но и лингвистические, социально-политические, экономические и культурные реалии, сложившиеся в каждой конкретной ситуации.
ABSTRACT
The development of the processes of globalization and cultural unification in the modern world actualizes the problems of ethnic identity and interethnic communications. On the one hand, the process of globalization is blurring the boundaries between countries and regions. But, on the other hand, at the same time, it strengthens the public discussion around the problems of national languages, cultures, mental characteristics. These processes gradually manifested themselves against the background of deep geopolitical shifts that took place within the world community, starting from the second half of the XX century. The degree of realization of the linguistic rights of citizens living in a multinational state, especially their right to choose the language of communication in the public sphere and the right to preserve and develop it, is inextricably linked with the status of the language in the state as a whole or in any administrative-territorial unit, such as a region, province, district, rural settlement etc. The lack of legislative consolidation of the status of a language that is not a state language, but is widely used within a specific territory, as well as the non-recognition as separate, independent languages of certain sign systems used by ethnic minorities, often serve as a catalyst for social contradictions. At the same time, giving a language a certain legal status is a complex task, the solution of which, according to the author, requires an integrated approach that takes into account not only constitutional and legal norms and international standards, but also linguistic, socio-political, economic and cultural realities that have developed in each specific situation.
Ключевые слова: статус языка; государственный язык; официальный язык; государственная языковая политика; правовой статус языка, региональный язык, язык меньшинства.
Keywords: language status; state language; official language; state language policy; legal status of language, regional language, minority language.
Государственные (национальные) языки имеют юридический статус государственного или официального языка или фактически выполняют функции основного языка в определенной стране. В неодноязычном социуме это чаще всего язык большинства населения, поэтому он используется как язык межэтнического общения. В качестве примера могут служить: 1) хинди и близкий к нему урду в Индии; 2) тайский (сиамский) язык - официальный язык Таиланда, являющийся родным для 26 млн. человек, притом что население страны составляет более 50 млн.; 3) грузинский язык в Грузии (государственный язык в стране, где кроме грузинского языка, употребляются осетинский, абхазский, сванский, русский, армянский, азербайджанский языки). Примерно такой же коммуникативный ранг основного языка имеют японский, польский, венгерский и некоторые другие в соответствующих относительно многонациональных государствах [1].
Термин «государственный язык» относится к важнейшим компонентам понятийного поля «языковая ситуация». Несмотря на это, как отмечает М.Н. Губогло, «историография сущности, содержания, смысловой нагрузки понятия государственного языка не существует» [2]. С этим можно было бы согласиться, особенно по отношению к языковой ситуации в странах СНГ, если бы в научной литературе не существовало терминов Staatsprache «государственный язык», Amtsprache «административный язык» и Landessprache «национальные языки страны».
Как отмечает М.Н. Губогло, «предпочтение языку меньшинства, было отдано ради того, чтобы он служил делу политического (государственного) единства» [3], т.е. миноритарные языки обретают юридическое равенство, что позволяет наделять их статусом наибольшего благоприятствования. Тем не менее, сами дефиниции государственного и официального языков в упомянутых работах, кроме работ М.Н. Губогло, отсутствуют. Более того, анализ социолингвистической литературы показывает, что до 1990-х гг. эти два понятия или отождествлялись (в большинстве случаев), или совсем не употреблялись (особенно в литературе советского периода, за исключением законодательных актов некоторых бывших республик СССР).
Не случайно М.Н. Губогло пишет: «Безнадежное дело искать в отечественных словарях дефиницию «государственного языка». Таковой попросту нет». В «Юридическом энциклопедическом словаре», к примеру, действительно содержится определение лишь официального, но не государственного языка, что не одно и то же, хотя эти понятия близки друг другу, так как отражают «одну из социальных функций языка: функционирование в сфере организованного общения». Отождествление понятий «государственный» и «официальный» язык в справочных изданиях, очевидно, связано с общностью сферы их функционирования. Предпочтение термину «официальный» можно объяснить устойчивой негативной коннотацией понятия «государственный язык» на протяжении многих десятилетий (как некий обязательный, «принудительный» язык). И все же содержательный объем этих двух, хотя и близких, понятий не совпадает: как отмечает Л.Л. Аюпова, понятие «государственный язык» шире по смыслу, а «официальный» - уже (имеется в виду использование обоих понятий применительно к многонациональной стране).
Следует отметить, что при использовании понятия «государственный язык» во многих случаях (в частности, в государствах, возникших после распада Советского Союза) наблюдается подмена объективных факторов субъективными. По мнению Л.Л. Аюповой, необходима многоаспектная, четкая, профессионально продуманная программа развития языков - титульного и других, имеющих собственную языковую среду, а в присвоении статуса языков нужно усматривать не социолингвистические, а этнополитические причины, при этом учитывать национально-русский билингвизм, который доминировал длительное время [4]. Государственный язык должен служит целям всего общества, поскольку он является средством трансляции идеологии и научного знания для представителей всех этносов, национальный язык служит интересам и целям соответствующей национальности и обеспечивает передачу смысла внутри национальной общности.
После обретения независимости в Казахстане впервые был поднят вопрос о том, какой язык способен выполнить четыре базовых функции государственного языка: 1) функцию науки, 2) функцию образования, 3) функцию закона, идеологии и морали, 4) функцию межнационального согласия. Эти функции выступают четырьмя составляющими фундамента государственности.
Именно поэтому была создана государственная комиссия при Президенте Республики Казахстан из компетентных государственных представителей и ученых-лингвистов, которые объективно оценили ситуацию двуязычия в Казахстане и научно обосновали статус и функции государственного языка. Оценить объективно означает отделить язык как продукт интеллекта от того народа, который этот продукт создал и оценить его сам по себе - его функции и возможности без связи с его создателем. Равносильно этому принципу представители казахской национальности выбирают русский язык за то, что он имеет адекватную терминологию для трансляции сложного научного знания. Отсюда формулируется главный идеологический тезис: язык не является средством уважения одного народа другим, язык есть средство передачи смысла как совокупности достижений в различных областях науки и деятельности.
Соглашаясь с приведенным мнением, вслед за М.П. Алексеевым, отметим, что возможности языка отвечать на познавательные и коммуникативные потребности людей оказывают значительное воздействие на витальность того или иного языка, на способность его выполнять функцию государственного или официального языка. При этом, как отмечает исследователь, «не всегда является благом гомогенность языков, так как близость отдельных языков друг другу, наоборот, нередко служила причиной их вражды. Особо действенное значение имеют здесь факторы принуждения или добровольности, которые нельзя понимать в абстрактном социально-этническим смысле, так как они обусловлены прежде всего исторически».
В таком трудном вопросе, как огосударствление языков в новых, постсоветских условиях, когда закон вторгается в деликатную сферу национально-языковых отношений, важно «возвысить степь, не унижая горы», как выразился известный поэт и общественный деятель Олжас Сулейменов. В противном случае негативные процессы в национальноязыковой жизни неизбежны. [5]
Конверсия каких бы то ни было уже имеющихся социальных функций хотя бы одного из языков из числа так называемых «некоренных» за счет не реального, а искусственного или непродуманного увеличения общественных функций другого - это опасный путь, ведущий к дискриминации языкового права личности, так как нет великих и малых народов, а есть великие языки и великие народы. Таким образом, в вопросах огосударствления языков, например, в Республике Казахстан, прослеживаются этнические, политические и менее всего - социолингвистические параметры. Отсутствие единых критериев и принципов языкового законотворчества - вот основная причина широкого диапазона мнений по данной проблеме.
В научной литературе наблюдаются попытки определить критерии выделения государственного языка. А.С. Герд в обширной статье «Языковая политика» выделил следующие критерии [6]:
Первый критерий - автохтонность населения («титульный», «коренной» этнос) превалирует в преамбулах законов о языке. Этот весьма значимый критерий огосударствления языка, о чем свидетельствуют приведенные выше аргументы хронологического и этнологического характера, разделяется, как явствует из проведенного нами анализа научной литературы, не всеми учеными.
Второй критерий - «численность говорящих на данной территории на этом языке как на родном, с учетом ареальной компактности проживания говорящих». Очевидно, что данный показатель (численность) и был главным критерием для составителей проекта Закона о языках в Республике Казахстан. Значительная численность казахского этноса и рост количества говорящих на родном казахском языке стали одним из критериев огосударствления языка.
Третий критерий - «престижность, авторитетность языка» - один из важных факторов выбора государственного языка, как отмечает А.С. Герд. К примеру, в Индии с течением времени, в результате действия демолингвистических переменных, более престижным становится хинди, а английский начинает занимать позицию временного официального языка.
Что касается казахского языка как государственного в Республике Казахстан, то его престижность и авторитетность связаны с будущим функционированием, когда его знание и владение им станет выгодным для определенных слоев населения, прежде всего тюркоязычных, которые объединены в республике в более чем 10 этносов.
Государственный язык выступает в роли независимого посредника между любыми национальными языками. В цивилизованном обществе работает основной принцип: национальный язык - для своей национальности, а государственный язык - для целостного общества как союза всех национальностей. Если человек не знает свой национальный язык и культуру, то он не уважает себя и своих предков. Но если он начинает навязывать свою культуру и язык людям другой национальности, значит, он не уважает и попирает права этих людей на собственную культуру и язык. Демократический принцип свободы выбора означает, что любой национальный язык может изучаться человеком только на основе личного выбора и желания и не может быть навязан другой национальностью. Тогда как государственный язык равносилен принципу закона - его знают и изучают все национальности.
Обратимся к четвертому критерию, выделенному А.С. Гердом, - «нейтральность языка». Многие государства многоязычны, поэтому в качестве государственного официального языка, как указывает лингвист, чаще всего избирается нейтральный язык, и один или два других языка признаются официальными.
Перечень критериев выделения государственного языка, предложенный А.С. Гердом, следует дополнить еще одним критерием - критерием полифункциональности языка, что предполагает наличие широкого спектра социальных и коммуникативных функций в культурной, политической, социально-экономической и частной жизни народов, населяющих ту или иную суверенную республику в составе многонационального государства или в отдельно взятой стране. Этот критерий в большей степени выступает индикатором различия государственного и официального языков, статус и функционирование которых не совпадают ни по репертуару социальных функций, ни по правовому положению в обществе.
Несмотря на то, что языковая политика Казахстана является продуманной, научно обоснованной и соответствующей мировому опыту многоязычных стран, вопрос внедрения и развития государственного языка в Казахстане до сих пор не решен полностью. Скорее всего, это проблема времени. Если в начале ХХ века Абай Кунанбаев пропагандировал идею изучения русского языка, то теперь пришло время, когда нужно изучать казахский язык.
Известно, что до обретения независимости Казахстана 25% (по некоторым утверждениям, 40%) казахов не знали своего родного языка. Если в начале ХХ века в Казахстане казахи составляли 80% населения, то в 1959 году после освоения целины их стало 29%. При этом казахский язык употреблялся в повседневной жизни в любой казахской семье. [7]
Анализируя приведенные выше факты, можно сказать, что Республика Казахстан является многонациональным государством, на территории которого проживают представители свыше 100 народностей. Общностью судьбы они сосуществуют на основе принципов межэтнического мира и согласия. В таких условиях развитие государства невозможно без решения проблемы государственного языка. По культурно-языковым различиям население Казахстана в целом делится по преимущественной ориентации на один из двух языков - государственный (казахский) и русский.
В последние десятилетия в Казахстане наблюдается следующая тенденция: все больше людей нетитульной национальности отдают своих детей в казахские детские дошкольные учреждения, школы. В 2005 году таких учреждений в стране насчитывалось более 25. С ростом количества людей, осваивающих казахский язык, растет и качество владения этим языком. Все больше людей осознанно относятся к изучению казахского языка, что свидетельствует о растущей значимости государственного языка в Республике Казахстан.
Список литературы:
- Матвеева, Л.А. Терминоведение / Л.А. Матвеева. - Омск : Изд-во Омского гос. ун-та, 2013. - 163 с.
- Губогло, М.Н. Переломные годы: в 2 т. - Т. 1. Мобилизованный лингвицизм. - М. : Ин-т этнологии и антропологии РАН, 1993. - 302 с.
- Губогло, М.Н. Современные этноязыковые процессы в СССР. Основные факторы и тенденции развития национально-русского двуязычия / отв. ред. Ю.В. Бромлей. - М. : Наука, 1984. - 288 с.
- Аюпова, Л.Л. Языковая ситуация: социолингвистический аспект / Л.Л. Аюпова. - Уфа, 2000. - 156 с.
- Баскаков, А.Н. Языковая ситуация и функционирование языков в регионе Средней Азии и Казахстана / А.Н. Баскаков, О.Д. Насырова, М. Давлатназаров. - М. : Доминант, 1995. - 166 с.
- Герд, А.С. Языковая политика / А.С. Герд // Возрождение культуры России: язык и этнос. - СПб., 1995. - С. 6-19.
- Исакова, С.С. Казак терминтанымынын, когнитивтш-прагматикалык аспектш: Филол. гыл. докт. дис. автореф.: 10.02.19 / Исакова Сабира Сагинбековна. - Алматы, 2008. - 46 б.