СООТНОШЕНИЕ КОНКУРЕНТНОГО ПРАВА И ПРАВА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
СООТНОШЕНИЕ КОНКУРЕНТНОГО ПРАВА И ПРАВА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
Чекрий Анастасия Петровна
студент, Санкт-Петербургский государственный университет,
РФ, г. Санкт-Петербург
RELATIONSHIP BETWEEN COMPETITION LAW AND INTELLECTUAL PROPERTY LAW
Anastasia Chekriy
Student, Saint Petersburg State University,
Russia, St. Petersburg
АННОТАЦИЯ
Предметом исследования статьи являются имеющиеся в российском законодательстве изъятия из сферы действия норм о запрете монополистической деятельности, установленные для обладателей исключительных прав. Целью статьи является выработка предложения нового подхода к регулированию отношений, связанных с защитой конкуренции в сфере осуществления интеллектуальных прав. Автор приходит к выводу о необходимости ограничения существующих в российском праве антимонопольных иммунитетов в целях обеспечения баланса частных и публичных интересов.
ABSTRACT
The subject of the article is the exceptions to the rules on the prohibition of monopolistic activities established for holders of exclusive rights in Russian legislation. The article is aimed at developing a proposal of a new approach to the regulation of relations related to the protection of competition in the sphere of intellectual rights. The author concludes that it is necessary to limit the existing antitrust immunities in Russian law in order to balance private and public interests.
Ключевые слова: конкуренция, монополистическая деятельность, исключительные права, результаты интеллектуальной деятельности, антимонопольные иммунитеты.
Key words: competition, monopolistic activity, exclusive rights, results of intellectual activity, antitrust immunities.
Драйвером цифровой экономики является развитие инноваций, которое, в свою очередь, зависит от выбора режима охраны интеллектуальной собственности [1, с.215]. В связи с этим вопрос о соотношении права интеллектуальной собственности и конкурентного права в последнее время обсуждается все чаще.
Исторически охрана исключительных прав и антимонопольное регулирование развивались как две независимые отрасли права. Если конкурентное право направлено на ограничение монополии в интересах защиты конкуренции, то право интеллектуальной собственности – это разрешенная государством и искусственная монополия. Однако при этом в современных условиях обе отрасли должны содействовать инновационному экономическому развитию, для чего интеллектуальная собственность наделяет автора исключительным правом, а антимонопольное право поддерживает конкуренцию на рынке.
Антимонопольное право более эффективно в учете рыночных изменений, чем система правовой охраны результатов интеллектуальной деятельности, которая в настоящее время не проводит анализ эффектов, оказываемых интеллектуальной собственностью на уровень общественного благосостояния.
Такие особенности развития информационных технологий как сетевые эффекты, проблемы совместимости между оборудованием и компьютерными программами, высокая сложность научных исследований создают предпосылки для использования интеллектуальных прав не только как инструмента, стимулирующего инновации, но и как инструмента для вытеснения конкурентов с рынка, достижения доминирующего положения.
Обладатель исключительного права в целях максимального увеличения своих доходов стремится получить статус монополиста. Однако предоставленные законодателем возможности не должны вести к монополизации, поскольку это нарушит баланс частных и публичных интересов.
Система права интеллектуальной собственности подразумевает, что исключительное право предназначено для получения правообладателем вознаграждения от коммерческого использования результатов интеллектуальной деятельности, а не для предоставления ему контроля над рынком.
Таким образом, экономическая монополизация рынка в результате использования интеллектуальных прав должна защищаться государством в тех пределах, где она не становится недобросовестной конкуренцией.
Вследствие вышеуказанного возникает вопрос, в какой мере органы антимонопольного регулирования вправе ограничивать исключительное право правообладателя. Необходимо учитывать, что вмешательство регулятора должно быть обосновано и с экономической, и с правовой точки зрения.
Указанные выше вопросы стали основной причиной изменения подхода к соотношению конкурентного права и права интеллектуальной собственности.
Изначально необходимость использования средств конкурентного права в сфере интеллектуальной собственности была предусмотрена в Парижской конвенции по охране промышленной собственности 1883 г., однако не в первоначальной ее редакции, а лишь после пересмотра в 1911 году. Конвенция была дополнена положениями, которые предусматривали запрет недобросовестной конкуренции и обязанность стран-участниц гарантировать эффективную защиту против недобросовестной конкуренции (ст. 10-bis и 10-ter).
Однако в рамках Парижской конвенции запрет на недобросовестную конкуренцию понимается как необходимый элемент защиты законных интересов правообладателей.
Впервые сам правообладатель стал рассматриваться как потенциальный нарушитель конкурентного законодательства в Соглашении по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (далее – ТРИПС) 1994 г. В ч. 2 ст. 8 ТРИПС указывается, что надлежащие меры могут быть необходимы для предотвращения злоупотреблений правами интеллектуальной собственности со стороны владельцев прав или обращения к практике, которая необоснованно ограничивает торговлю или неблагоприятным образом влияет на международную передачу технологии.
Кроме того, в п. 1 ст. 40 ТРИПС указывается, что некоторые виды лицензионной практики или условия, относящиеся к правам интеллектуальной собственности, которые ограничивают конкуренцию, могут иметь неблагоприятное воздействие на торговлю. П. 2 этой же статьи предоставляет участникам соглашения право указывать в своем законодательстве такие виды лицензионной практики или условия, оказывающие неблагоприятное воздействие на конкуренцию на соответствующем рынке.
Таким образом, именно в ТРИПС были признаны отрицательные последствия злоупотребления исключительным правом, возможность применения регулятивных мер.
В условиях глобализации и развития цифровой экономики возросла потребность в ограничении злоупотреблений исключительными правами со стороны правообладателей с использованием средств конкурентного права, поскольку собственные интересы обладателя прав интеллектуальной собственности не всегда совпадают с целью развития инноваций [1, с.218].
Так, в настоящее время в рамках Всемирной организации интеллектуальной собственности действует Отдел интеллектуальной собственности и конкурентной политики, который занимается исследованием взаимосвязи между интеллектуальной собственностью и конкуренцией, оказанием технической помощи государствам-членам в области разработки и реализации национальной политики в сфере ИС, способствующей развитию конкуренции на рынках.
В качестве примера можно привести зарубежный опыт: антимонопольное регулирование в Европе, Японии и США подразумевает, что положения о запрете монополистической деятельности применимы также и к соглашениям с участием обладателей исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации [4, с.127].
Что касается соотношения права интеллектуальной собственности и конкурентного права в Российской Федерации, то законодательство направлено преимущественно на защиту обладателей исключительных прав от недобросовестной конкуренции. Вопросы злоупотребления со стороны самих правообладателей только начинают появляться в российской правовой науке и практике.
В российском антимонопольном законодательстве установлены так называемые антимонопольные иммунитеты, (изъятия из сферы применения норм о запрете монополистической деятельности) в отношении обладателей исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации.
Согласно ч. 4 ст. 10 и ч. 9 ст. 11 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135‑ФЗ «О защите конкуренции» (далее — Закон о защите конкуренции) требования указанных статей, касающиеся запрета злоупотребления доминирующим положением и заключения антиконкурентных соглашений, не распространяются на действия либо соглашения, связанные с осуществлением либо распоряжением исключительными интеллектуальными правами на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг.
В течение последних нескольких лет стал дискуссионным вопрос о необходимости и пределах действия таких антимонопольных иммунитетов, выдвигаются предложения и об их отмене, и об их сохранении.
Сторонники сохранения антимонопольных иммунитетов ссылаются на гарантированную Конституцией РФ защиту прав создателей объектов интеллектуальной собственности (п. 1 ст. 44 Конституции), риск сокращения научных разработок и ослабления инвестиционной привлекательности России в связи с неполучением правообладателем ожидаемой прибыли от коммерциализации разработки [3, с.75]. Также отмечаются особенности соответствующих рынков, наличие в законодательстве механизмов, которые позволяют пресекать злоупотребления со стороны обладателей исключительных прав, способные привести к недобросовестной конкуренции. Среди таких гражданско-правовых инструментов называются институты злоупотребления правом, исчерпания права, эстоппеля, принудительного лицензирования [5, с.106].
Однако нормы антимонопольного законодательства носят специальный характер по отношению к общим положениям Гражданского кодекса РФ, а монополистическую деятельность и недобросовестную конкуренцию стоит рассматривать как отдельные самостоятельные формы злоупотребления правом. Как показывает практика, положения общей части Гражданского кодекса РФ в данном случае являются недостаточно эффективными и не могут служить заменой конкурентному праву [2, с.37].
В то же время Федеральная антимонопольная служба РФ выступает за отмену антимонопольных иммунитетов. Как отмечается, это не отразится на правовой защищенности правообладателей и не станет препятствием для инновационного развития, однако позволит избежать монополизации рынков.
В последние годы антимонопольный орган все чаще рассматривает дела, касающиеся вопросов защиты интеллектуальны прав. В современной российской правоприменительной практике дело в отношении Google* стало одним из первых, где решение ФАС России направлено на пресечение злоупотребления исключительными правами.
В указанном деле суды поддержали позицию регулятора и признали монополистической деятельностью действия Google*, которые выразились в заключении лицензионных соглашений с производителями мобильных устройств на установку магазина приложений Google* Play.
Аргументы компании, касающиеся антимонопольных иммунитетов, суды признали несостоятельными, поскольку Googlе, занимая доминирующее положение на рынке предустанавливаемых магазинов приложений для операционной системы “Android”, связывала с реализацией магазина приложений Google* Play обязательное приобретение иных приложений, при этом оговаривая место их размещения на экране, установку Google* в качестве поисковой системы «по умолчанию», а также устанавливала в соглашениях запрет на предустановку приложений, продуктов, сервисов, разработанных иными хозяйствующими субъектами-конкурентами.
Таким образом, в рассматриваемом случае признаки ограничения конкуренции выразились в пакетном лицензировании, при котором приобретение прав на необходимый результат интеллектуальной деятельности обуславливается приобретением прав на другие результаты.
Рассматриваемый вопрос был также затронут в Постановлении Конституционного Суда РФ от 13.02.2018 № 8-П. Согласно высказанной судом позиции, положения Закона о защите конкуренции об антимонопольных иммунитетах «не могут интерпретироваться и применяться как полностью выводящие коллизию интересов правообладателей товарных знаков и иных участников правоотношений по поводу товаров, на которых размещены соответствующие товарные знаки, и связанную с этим возможность оценки поведения сторон как недобросовестного из-под действия механизмов обеспечения баланса конституционно значимых ценностей. Иное означало бы злоупотребление исключительным правом на товарный знак, выходящее за разумные пределы защиты правообладателем своего экономического интереса, которое не должно поощряться…»
Таким образом, Конституционный Суд указал на необходимость ограничения антимонопольных иммунитетов обладателей исключительных прав.
Вопрос об отмене или сохранении антимонопольных иммунитетов, их пределах, безусловно, должен решаться с позиции соблюдения баланса интересов трех сторон: правообладателей, пользователей результатов интеллектуальной деятельности и самого общества в целом.
Одним из стимулов для инвестирования в деятельность по созданию объекта интеллектуальной собственности является потенциальная возможность его коммерциализации. Вместе с тем пользователи и все общество заинтересованы в развитии научно-технического прогресса и конкуренции, в повышении качества и доступности создаваемых благ. Необходимым условием развития информационного общества и наукоемкой экономики является регулирование конкуренции в сфере интеллектуальной собственности.
Одним из ключевых аспектов экономического развития России является формирование новой конкурентной политики, ориентированной на национальные интересы и развитие инноваций [1, с.249].
В то же время закрепленные в ч. 4 ст. 10 и ч. 9 ст. 11 Закона о защите конкуренции исключения не позволяют обеспечить конкуренцию на инновационных рынках и, соответственно, препятствуют развитию цифровой экономики [4, с.129].
Интеллектуальная собственность должна охраняться, но в случае недобросовестных действий правообладателя ее защита не может предоставляться. В последние годы все чаще встречаются примеры подобного недобросовестного антиконкурентного поведения, однако в условиях изъятия из сферы применения норм о запрете монополистической деятельности в отношении обладателей исключительных прав суды при рассмотрении соответствующих споров находятся в затруднительном положении [4, с.108].
Решение рассматриваемого вопроса представляется возможным через изменение законодательства путем ограничения антимонопольных иммунитетов обладателей исключительных прав, закрепления возможности пресечения недобросовестных антиконкурентных действий правообладателей.
Представляется целесообразным с учетом поиска баланса различных методов регулирования постепенно внедрять инструменты антимонопольного регулирования применительно к правоотношениям в сфере интеллектуальной собственности.
Таким образом, необходимо сформировать, оформить в правовые нормы и реализовать на практике собственный национальный подход к проблеме соотношения права интеллектуальной собственности и конкурентного правом. Эффективность их взаимодействия будет зависеть от поставленных целей новой конкурентной политики и их реализации в конкретных законодательных нормах.
*(По требованию Роскомнадзора информируем, что иностранное лицо, владеющее информационными ресурсами Google является нарушителем законодательства Российской Федерации – прим. ред.)
Список литературы:
- Антимонопольное регулирование в цифровую эпоху: Как защищать конкуренцию в условиях глобализации и четвертой промышленной революции [Текст] : монография / Нац. исслед. ун-т .Высшая школа экономики. ; ФАС России ; под ред. А. Ю. Цариковского, А. Ю. Иванова и Е. А. Войниканис. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : Изд. дом Высшей школы экономики, 2019. — 391, [1] с.
- Бурчик С. С. Антимонопольный иммунитет интеллектуальной собственности в России // Российское конкурентное право и экономика. 2021. №3 (27). С. 32-39.
- Ворожевич А. С. Антитраст vs Патентные права: почему вмешательство антимонопольной службы повредит инновациям? // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. № 1. С. 72—112.
- Истомин В. Г. Антимонопольное регулирование деятельности цифровых компаний и функционирования интернет-платформ в России и Европейском союзе // Правоприменение. 2022. №2. С. 120-133.
- Истомин В. Г. Интеллектуальные права и антимонопольное регулирование: оценка допустимости и пределов антимонопольных иммунитетов в контексте обеспечения баланса интересов // Журнал российского права. 2019. №12. С. 102-112.