ЗАВИСИМОСТЬ ОТ СМАРТФОНА У ПОДРОСТКОВ И МОЛОДЕЖИ СИБИРИ, РИСКИ ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ

ЗАВИСИМОСТЬ ОТ СМАРТФОНА У ПОДРОСТКОВ И МОЛОДЕЖИ СИБИРИ, РИСКИ ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ

Эверт Лидия Семеновна

Совина Анна Анатольевна

Потупчик Татьяна Витальевна

Костюченко Юлия Ринатовна

Лавейкина Марина Сергеевна

Чудинова Ольга Владимировна

Введение

С каждым годом открываются все новые возможности и перспективы развития общества, появляются все более новые информационные технологии, необходимые нам для выживания в формирующейся среде общества. Однако при стремительном прогрессе некоторые люди все больше углубляясь в определенные аспекты технологических инноваций, становятся их заложниками [15]. При исследовании распространенности виртуальной зависимости в 7 странах Европы выявлено, что 5,1% респондентов составляют группу риска по аддиктивному поведению, в Юго-Восточной Азии распространенность такого поведения колебалась от 0% до 47,4% [28]. Россия на 2018 год делит с Японией двадцатое и двадцать первое места по проникновению смартфонов в жизнь людей, что составляет 59% населения, пользующегося данными мобильными устройствами [8]. Ведущими приложениями для российской молодежи являются ВКонтакте и Instagram (социальная сеть, запрещенная на территории РФ, как продукт организации Meta, признанной экстремистской – прим.ред.), при этом большая часть людей используют их ежедневно [19].

В современном мире все труднее вырабатывать у подростков и молодежи привычку осознанного и дозированного использования смартфонами, когда число пользователей этими устройствами растет из года в год. Зарегистрированные данные о распространенности проблем, связанных с частым неконтролируемым использованием мобильного устройства, разнятся по данным разных исследований и составляют от 5% до 50% детей и подростков [32]. На сегодняшний день смартфон является неотъемлемой частью культурной среды и многофункциональным техническим средством, объединяющим в себе функции фотокамеры, воспроизведения музыки, обеспечения доступа в Интернет, хранения множества данных, что позволяет в любой момент иметь необходимую информацию под рукой. Данное мобильное карманное устройство позволяет оставаться на связи с любой точной мира, как в устной форме, так и с использованием переписок, осуществлять денежные переводы, использовать облегчающие жизнь приложения, такие как калькулятор, карты, фонарик, будильник [7,20]. В настоящее время смартфон является важной составляющей как учебной, так и досуговой деятельности, что связано с разнообразием и увеличением объема потоков информации за день, в том числе, в образовательной сфере, что в свою очередь приводит к возрастанию времени использования мобильного гаджета подростками и молодежью для поиска необходимой информации и обучения в более короткие сроки [2].

Практически 100% подростков и молодежи в развитых странах используют мобильные гаджеты для учебной и досуговой деятельности, при этом предметом выбора является смартфон. Безусловно с появлением таких мобильных и многофункциональных устройств улучшилось раннее обучение детей, появилась возможность расширения социальных контактов и быстрого и простого поиска новой информации [24]. Несмотря на вся плюсы использования смартфона, существуют и нежелательные влияния на организм человека, в том числе и на организм подростков и молодежи. При этом отмечается нарушение не только в ухудшении здоровья молодого поколения, в том числе со стороны органов зрения и опорно-двигательного аппарата, но и изменения жизнедеятельности в целом. Не стоит забывать и о вреде микроволнового излучения мобильных устройств [7,21].

К основным нарушениям можно отнести изменения режима дня, а также режимов сна и бодрствования, все больше наблюдается гиподинамия и снижения времени пребывания на свежем воздухе. Могут возникать проблемы в социальной сфере, а именно нарушение коммуникации как между ребенком и родителями, так и со сверстниками. В эмоциональном состоянии также возможны отклонения: появление излишней раздражительности, увеличение негативных эмоций, таких как злость, печаль, при ограничении использования смартфона, а также формирование депрессии [12,14]. Такая уязвимость здоровья молодого поколения зависит не только от длительности использования мобильных устройств для учебной и досуговой деятельности, но также от перестройки гормонального фона в данные возрастной период, что увеличивает уязвимость организма к действию вредных факторов [2].

Механизмы формирования зависимости от смартфона

Основными группами, подверженными формированию зависимости от смартфона, являются подростки и молодежь. Также одним из проявлений зависимости может рассматриваться феномен номофобии (с англ. nomophobia), то есть страх остаться без мобильного устройства или находиться далеко от него [14]. Для молодого поколения, проживающего в России, характерна тенденция к усилению зависимости от смартфона, в том числе, - интернет-зависимости, при снижении у них живого общения и других интересов вне мобильного устройства [4].

В 1996 году возник термин «интернет-зависимость», психиатр Айвен Голдберг изначально в шутку разместил объявление об открытии группы поддержки для людей с таковым расстройством во Всемирной сети. Уже позже к данному термину стали прибегать всерьез, определив его как «любое компульсивное интернет-пользование, мешающее нормальной жизни и оказывающее сильное давление на членов семьи, друзей, возлюбленных и профессиональное окружение пациента» [23].

Синдром зависимости является состоянием, когда происходит замещение удовлетворения реальных потребностей индивидуума на новую, позволяющую в виртуальном аспекте избегать неприятного влияния, в том числе - компенсировать недостаток общения. Сам процесс становления зависимого поведения достаточно сложный и складывается не только из длительности пребывания в Интернете или играх на мобильном устройстве, но и стремления к новым ощущением и эмоциям, снятия психоэмоционального напряжения, способа избежать возникшей проблемы или найти новый круг общения [9,20]. Другими словами, зависимость от технологий – повторяющееся навязчивое поведение, продолжающееся несмотря на негативные последствия и сопровождающееся навязчивым желанием подключиться к Интернету, провести еще какое-то время дополнительно в социальных сетях или других приложениях и неспособность вовремя прекратить использования мобильного устройства. Такое состояние все больше отдаляет подростков и молодежь от реального мира и способствует искажению восприятия окружающей среды, сужает круг интересов зависимого лица, все это, в конечном счете, ведет к нарушению формирования человека и трудностям дальнейшей адаптации [15].

Как и в основе любой другой зависимости в данном случае патогенез складывается из выброса порции дофамина, что в свою очередь вызывает положительные эмоции от чувства удовольствия до эйфории. Таким образом, при подкреплении поведения с использованием смартфона от порций нейромедиатора формируется связь, направленная на предвкушение получения положительных эмоций, подкрепляемая интересом и любопытством от каждого нового оповещения на гаджете. Социальные сети также способствуют закреплению зависимости за счет своей непредсказуемости и получения вознаграждения в виде «лайков» и «репостов». Система вознаграждений присутствует в некоторых приложения и играх, устанавливаемых на смартфон [20].

Согласно данным издания Educational Psychology Review, можно выделить пять градаций степени зависимости: 1. Отсутствие интернет-зависимости; 2. Слабая интернет-зависимость; 3. Переходный тип интернет- зависимости; 4. Сильная интернет-зависимость; 5. Абсолютная интернет-зависимость. При этом стоит отметить, что основную массу составляют люди, имеющие промежуточный тип (96,2%), а разбросанность других видов незначительна. Наиболее высокий показатель зависимости от мобильного устройства наблюдается в группе подростков от 14 до 17 лет [4].

Процесс развития интернет-зависимости проходит три основные стадии. Первая стадия характеризуется выбором привлекательного варианта онлайн-реальности, в это время наблюдается активное использование различных гаджетов для выхода в Интернет не только с учебной или познавательной целями, но и для развлечения, в том числе - общения через социальные сети. Вторая стадия – формирование зависимости, в этот период происходит перенос цели общения в виртуальную реальность с увеличение проводимого в времени за экраном смартфона. Во время третьей стадии, стабилизации, снижается интерес к предыдущим возможностям использования виртуального пространства, человек начинает поиски все более новых возможностей поддержания своего интереса. На последней стадии и формируется зависимость [22].

К факторам риска, подталкивающим к формированию зависимости от мобильного устройства, можно отнести низкий уровень семейной сплоченности (неудовлетворенность семейными взаимоотношениями, непонимание, частые ссоры и конфликты), в том числе, важную роль играет низкий уровень привязанности со стороны родителей, а именно замещение своих обязанностей по воспитанию на вручение гаджета, враждебность к ребенку, низкое качество воспитания. Поведение родителей напрямую создает среду, влияющую на опыт ребенка. Дети учатся путем интеграции когнитивных и эмоциональных восприятий из семейной среды, в которой они находятся. Подростки мужского пола, в чьих семьях было злоупотребление использованием смартфона, имеют риск развития виртуальной зависимости в 2,005 раза больше, а для подростков женского пола этот риск выше в 1,855 раза, при этом подростки, имеющие проблемное поведение в своих семьях, также имеют более высокий риск [28,29,44].

В группу факторов риска стоит отнести и возраст: наиболее подвержены формированию аддиктивного поведения подростки 11-18 лет. Подростковый возраст является критическим для установления личности и подготовке ее к успешному переходу во взрослую жизнь, для него свойственно повышенное любопытство с низким уровнем самоконтроля, что делает людей данного возраста очень уязвимыми для формирования у них аддиктивного поведения. [32,35]. Стоит отметить, что среди группы подростков и молодежи девушки больше склонны проводить значительное количество времени в социальных сетях, обмениваясь текстовыми сообщения, юноши же больше интересуются видеоиграми, поиском и обменом медиафайлами в Интернете [32].

Существует также набор психических проблем, которые могут сопутствовать виртуальной зависимости, сюда входит депрессия, синдром дефицита внимания, гиперактивность, аутизм, неврозы. Таким образом, формирование аддикции может быть как провоцирующим фактором, так и следствием, или же вовсе параллельно развившимся состоянием. Сложность в понимании этих взаимосвязей не дает четкой картины пускового фактора, но в определенной индивидуальной совокупности действия факторов внешней среды, поведения индивидуума и определенного отношения к нему окружающих людей может спровоцировать развитие зависимости от мобильного устройства [28,43].

1. Влияние смартфона на органы и системы органов

Изменения в различных системах и процессах жизнедеятельности могут быть связаны с длительным использованием многофункциональных гаджетов, а также при формировании у лиц зависимости от их использования. Основными мишенями людей с зависимостью от смартфона являются органы зрения, центральная нервная система (ЦНС), опорно-двигательный аппарат и сердечно-сосудистая система.

Выделяют симптомы, обусловленные длительным использованием смартфона, например, сухость глаз от снижения количества морганий при просмотре информации с экрана, мигренеподобные головные боли или головные боли по типу болей напряжения, боли в шее за счет постоянного вынужденного положения голову и напряжения мышц шеи [20]. При исследовании структур головного мозга у лиц, имеющих зависимость от мобильного устройства, выявлено, что нарушения аналогичны тем, что наблюдаются у лиц с алкогольной или наркотической зависимостями. При этом поражаются аналогичные зоны, отвечающие за принятие решений, внимание и эмоциональную обработку, что дает морфологический субстрат разрушительного влияния зависимости от мобильного устройства. Мозг зависимого человека находится в состоянии нарушения систем контроля и мотивации [15,30].

При исследовании функциональной МРТ головного мозга было обнаружено сходство с нерегулируемой обработкой вознаграждения, ослабленного контроля над другими импульсами поведенческих реакций и когнитивных моделей, что также указывает на сходства с другими видами зависимости, например, игровой. Кроме того, морфологические изменения включают уменьшение толщины орбитофронтальной коры, что имеет сходство с некоторыми навязчивыми формами поведения, а также с употреблением психоактивных веществ. Однако стоит отметить, что изменения в ЦНС не всегда являются следствием сформировавшейся зависимости, они могут носить характер симптома уже существующей психической проблемы [28]. Кроме того, выявлено, что при игровой зависимости идет большая активация островка на виртуальные стимулы и уменьшение связи между островком, предклиньем и язычной извилиной, может быть нарушение связи с гиппокампом и орбитофронтальной корой, а также областью моторики и задней поясной корой [41]. Нейробиологические изменения встречаются и в стволе головного мозга, проявляющиеся уменьшением объема структур, что может вызывать дефицит мотивации [30].

Превышение суммарного времени использования смартфона может пагубно сказаться на органе зрения. Так, школьники средних классов проводят около 3 часов у экрана мобильного устройства в сутки, в то время как этот показатель у школьников старших классов в среднем составляет 5,3 часа в день, максимальное время использования смартфона зафиксированное у студентов – 6,9 часов в день. Согласно требованиям СанПиН 1.2.3685-21 «Гигиенические нормативы и требования к обеспечению безопасности и (или) безвредности для человека факторов среды обитания» имеется значительное превышение проводимого времени перед экраном гаджета. Так, у школьников средних классов оно было в 1,8 раз больше установленного показателя, для школьников старших классов – в 2 раза, и самое значительное превышение установленного времени было выявлено у студентов – в 2,8 раза. Из всех людей, использующих мобильное устройство ежедневно, у 58% имеются начальные отклонения или сформированные отклонения функции органов зрения или уже хронические заболевания глаза. К данным отклонениям можно отнести нарушение аккомодации, миопия разной степени (большая часть имела миопию слабой степени) [21,38]. При длительном использовании смартфона происходит уменьшение расстояния восприятия объектов и увеличение симптомов усталости глаз, так первые жалобы при использовании мобильного устройства возникали через 30 минут в 44% случаев, в то время как при использовании стационарного устройства только в 12%. Запас относительной аккомодации при таком использовании имеет тенденцию к снижению, что в дальнейшем приводит к высокому риску развития и прогрессированию миопии [18]. Сами пользователи смартфонов отмечали субъективное проходящее снижение остроты зрения [40].

Так, в исследованиях Н.О. Березиной (2020) было выявлено, что у подростков при большой вовлеченности в использование смартфонами отмечаются нарушения самочувствия по типу зрительных расстройств, нарушений ритма сна. Дополнительно к выявленным жалобам отмечались жалобы на нагрузки в информационной сфере. Нарушения сна проявлялись как изменением его режима (около 39% участников ложились спать после полуночи), так и в снижении продолжительности сна менее 8 часов (у 70% участников) [2]. Некоторые проблемные пользователи отметили появление таких физических проявлений как головокружение, головную боль и даже потерю сознания [40].

Использование телефона перед сном, особенно в темном помещении, приводит к более долгому засыпанию и ухудшению качества сна, что обусловлено влиянием синего света, тормозящего выработку мелатонина, гормона, участвующего в регуляции биоритмов человека. У некоторых подростков из-за нарушения режимов сна и бодрствования появляются проблемы с пробуждением, что также откладывается свой след на дневную работоспособность за счет пониженной активности, отрицательных эмоций  [7,33,39]. Нарушение сна может быть связано с ожиданием ответа на сообщения в мессенджерах или социальных сетях, на которые подростки готовы ответить практически в любое время суток, так около 44% опрошенных засыпают со смартфоном в руках. Такое поведение вне зависимости от перегрузки информационным потоком провоцирует нарушение ритма сна, провоцирует дополнительные пробуждения с целью проверки смартфона на предмет поступивших сообщений [20,41].

У молодого поколения, имеющего проблемы со сном, обусловленных виртуальной зависимостью, чаще развиваются депрессивные симптомы. Были получены результаты, что опосредовать депрессию может как изолированная аддикция от мобильного устройства, так и нарушения сна. Предполагается, что нарушение сна оказывает около 16,9% косвенного влияния на депрессивные симптомы, опосредованные виртуальной зависимостью у студентов [27]. Усугубляющим в развитии депрессии у зависимого молодого поколения является и академический стресс, дополнительно провоцирующий перенапряжение и без того несформированных механизмов адаптации [35].

Влияние смартфона может распространяться и на сердечно-сосудистую систему. Так, при его длительном использовании в течение недели (более 2-х часов в сутки) выявлено повышение диастолического артериального давления и учащение частоты сердечного ритма. Такие изменения со стороны сердечно-сосудистой системы могут быть связаны с длительным статическим напряжением мышц спины и плечевого пояса, провоцирующим сужение артерий, в том числе, артерий, кровоснабжающих головной мозг, что может также провоцировать головные боли [24].

Изменения в системе опорно-двигательного аппарата могут происходить при использовании не только персонального компьютера или ноутбука, но и смартфона. В этом случает происходит увеличение угла сгибания спины, который может колебаться от 8,5 до 54 градусов, что сочетается с выдвижением спины, колеблющемся от 12 до 24 градусов. Все перечисленные изменения показателей при длительном статическом положении тела могут привести к появлению болевых ощущений за счет перенапряжения мышц, а в дальнейшем возможно формирование нарушений опорно-двигательного аппарата [7,39].

Частое использование смартфона вносит свой вклад в развитие ожирения через нарастающую гиподинамию у молодого поколения. При формировании зависимости подростки и молодые люди все больше сокращают время, проведенное на свежем воздухе. Такой малоподвижный образ жизни, нарушение приемов пищи может привести значительному набору веса, а ожирение в свою очередь провоцирует целый ряд осложнений, часто опасных для жизни [7,15,34].

Возникновение дисфункции желудочно-кишечного тракта (ЖКТ) также может возникать на почве виртуальной зависимости за счет существования тесной связи между кишечником и управляющей им структурой – головным мозгом. Распространённость дисфункции ЖКТ у детей в возрасте от 11 до 14 лет, согласно римским критериям III, колеблется от 9,9% до 29%. При исследовании, подростки с аддикцией чаще предъявляли жалобы на плохое самочувствие и чаще обращались за медицинской помощью. При исследовании с использованием новых римских критериев IV, распространенность составила 30,9%, что может повлиять на дальнейшее качество жизни в разных аспектах. Может быть затронута физическая активность, учебная и внеклассная деятельность. Виртуальная зависимость может провоцировать формирование дисфункций ЖКТ за счет изменения привычной диеты (предпочтение нездорового питания домашним блюдам или более полезным вариантам), снижения двигательной активности и изменения привычек [31,33]. Возможно изменение диеты не только в пользу нездорового образа питания, но и уменьшения количества потребляемой пищи, появление функциональных нарушений ЖКТ, проявляющихся рвотой, болями в животе [40,41].

Исследования смартфона в области влияния электромагнитного излучения (ЭМИ) на эндокринную систему человека немногочисленны и противоречивы, однако в ряде исследований подтверждалось, что даже слабое ЭМИ от гаджета при работе с ним около 8 часов провоцировало снижения уровня гормонов щитовидной железы (Т3 и Т4), а также тиреотропного гормона (ТТГ).  Следует предположить, что негативное влияние на эндокринную систему зависит от длительности и интенсивности излучения, что сказывается на различных результатах исследований [24].

Существуют единичные случаи тромбоза глубоких вен нижних конечностей у молодых людей (24 и 12 лет), первый выявленный случай закончился летально из-за тромбэмболии легочной артерии после длительного (4 дня) проведения времени за электронным устройством с минимальным отдыхом, по заключению судебно-медицинской экспертизы причиной смерти стало «длительное сидение за компьютером» [41].

2. Влияние смартфона на психоэмоциональное состояние

При оценке влияния смартфона на психоэмоциональное поведение подростков и молодежи стоит обратиться к теоретической модели Дж. Бельюкса – Модель пути проблематичного использования мобильного телефона, в которой выделены три ведущие к зависимости пути: чрезмерной потребности в социальной поддержке, импульсивности-антисоциальности и экстраверсии [5]. Само же поведение молодежи и подростков можно обозначить как круглосуточное и ежедневное использование мобильного устройства с приоритетом мультимедийных каналов, в том числе, социальных сетей, сопровождающееся высокой мотивацией и эмоциональной вовлеченностью [1].

У лиц подросткового возраста и молодежи может наблюдаться стремление к постоянному использованию смартфона с целью подтверждения принятия их обществом и/или страхом быть отвергнутым, как инструмент снижения переживания одиночества [5]. Конечно, для достижения состояния психологического и эмоционального здоровья индивидууму необходимо удовлетворять свои потребности в человеческом общении, с чем успешно справляются социальные сети, позволяющие делиться любой информацией с людьми, находящимися в разных временных, географических и социальных рамках [15]. Так, согласно опросу, в исследовании А.И. Ацута (2018) большинство людей (89%) используют мобильное устройство, находясь одни дома. Однако стоит отметить, что по мере усиления зависимости от смартфона происходит значительное снижение живого общения, минимальное количество друзей в «оффлайн» среде приходится на группу молодежи с сильной интернет-зависимостью (81,3%). Таким образом, происходит компенсация живого общения количеством друзей в социальных сетях [4].

В современном мире сформировался социальный парадокс, заключающийся во взаимодействии с другими собеседниками, находящимися вне сложившейся реальной ситуации разговора. Таким образом, человек, находясь в реальном зрительном контакте, создает ситуацию социального отсутствия в пространстве выстроенной коммуникации, что приводит к непосредственному ущербу оффлайн общения [21]. Стоит отметить, что подростки с высокой степенью интернет-зависимости в экстремальных или неформальных ситуациях способны брать на себя роль временного лидера за счет склонности к самоутверждению, но в данном случае, как и в повседневной жизни, данная группа подростков являются более эмоционально неустойчивыми: легко возбудимы, беспокойны, часто способны к необдуманным поступкам [22].

Психоэмоциональное поведение изменяется за счет появления базового синдрома зависимости, построенного на состоянии удовольствия от выброса дофамина и желания получить подобное состояние снова. Самым основным проявлением данного состояния могут являться такие признаки, как немотивированное пребывание в Интернете и увеличение времени пребывания в нем, нарастание безразличия к реальным проблемам или ситуациям, в то время как при проведении времени за смартфоном, чаще преобладают позитивные эмоции. Возможно также появление вспышек раздражения или агрессии, особенно при попытке ограничить близкими время использования гаджетов, при полном же ограничении состояние сменяется эмоциональной лабильностью, апатией вплоть до тревожно-депрессивных реакций и бессонницы [20].

Диапазон психоэмоциональных последствий зависимости может складываться в значительную градацию, начинающуюся от легкой досады и заканчивающуюся чувством изоляции, крайней тревоги и депрессии при невозможности использовать мобильное устройство в качестве легкого способа борьбы с различными стрессовыми ситуациями [15]. При этом сам человек (подросток) с аддиктивным поведением несколько хуже воспринимает и оценивает свои эмоции, ему трудно правильно идентифицировать проявления своего эмоционального фона. В связи с этим зависимым от мобильных устройств людям труднее сознательно контролировать эмоции (особенно всплески агрессии) при обычных, тем более стрессовых ситуациях [11,40].

Постоянный побег от реальности, обусловленный зависимостью индивидуума, может перерасти в нарушение его адаптации к условиям постоянно меняющейся окружающей, в том числе, социальной, среды, подкрепленный невозможностью вовремя «отключиться» от использования мобильного устройства, может стать формой девиантного поведения [15]. Зависимые личности чаще находятся в состоянии эмоционального дискомфорта, провоцирующего проявления патологической адаптации в обществе вне использования смартфона. Девиантное поведение может проявляться в избегании зависимой молодежью участия в решении сложных задач, неумением планировать свою деятельность, что приводит к невыполнению простого набора необходимых действий. Низкий уровень самоконтроля только усугубляет все вышеперечисленное, способствует более низкому социально-психологическому уровню адаптации подростков и молодежи [11]. Люди, имеющие игровые расстройства, демонстрируют пониженные проявления чувств к потерям, повышенную реакцию на игровые сигналы и более импульсивное поведение при выборе [41].

Подростки и молодежь, относящиеся к группе аддиктивного поведения, имеют более высокий уровень тревожности без наличия причин на это на разных уровнях и склонны к проявлению агрессии в 2,5 раза чаще по сравнению с той же группой людей, не имеющей зависимости от мобильного устройства. Все это приводит к сниженной стрессоустойчивости и высокой эмоциональной напряженности. Несмотря на повышенный уровень агрессивности среди зависимой молодежи, имеют место невысокие показатели враждебности, что может быть обусловлено отстраненностью лиц от реального мира и зацикленностью, увлеченностью в мире виртуальном [26]. Нервозность или склонность к беспокойству можно расценивать и как предрасполагающий фактор, и как следствие сформированной виртуальной зависимости, невротизм может являться важной чертой, отличающей обычных любителей игр на электронном устройстве от зависимых от них личностей [28].

Формирование зависимости от мобильного устройства в более младшем возрасте и ее дальнейшее развитие может привести не только к появлению дневной усталости или нарушению качества и времени сна, но и к серьезным психологическим отклонениям, таким как вышеуказанная тревожность, а также депрессия. Депрессивное поведение связано с недостаточным формированием механизмов, направленных на позитивное преодоление стресса без использования смартфона, и/или методов осознанного контроля эмоций. При этом показатель депрессии несколько выше показателя тревожности, однако, оба они имеют достаточно высокое значение независимо от степени тяжести аддиктивного поведения. Тревога имеет тесную взаимосвязь с депрессией, оба эти показателя имеют сильную зависимость от демографии, личностных качеств и способности ставить цели на будущее и добиваться их [6,28,37].

Побег от реальности мешает зависимым людям правильно воспринимать не только свои эмоции, но и эмоции окружающих их людей. Молодое поколение, страдающее зависимостью от мобильных устройств, имеет сниженный уровень эмпатии, который нарушает привычную коммуникацию с людьми в обществе, что провоцирует чувство неполноценности [3]. Чувство вины, обусловленное склонностью к самообвинению, также присутствует у лиц с аддиктивым поведением, в первую очередь, из-за получаемого ущерба в реальной жизни от невыполненных обязанностей или ущерба удовлетворения базовых физиологических потребностей [26]. Стоит отметить, что плохие отношения с друзьями и в семье, становящиеся причиной одиночества и скуки, могут являться как пусковым механизмом в формировании и прогрессировании аддикции, так и ее следствием, за счет постепенного разрушения межличностных контактов. Негативные отношения в семейной среде также могут привести к ослаблению контроля своего ребенка, в частности, использовании им мобильных устройств [40].

Изменение когнитивных функций может быть связано с наличием зависимости от смартфона. Так, по некоторым данным факт нахождения рядом включенного гаджета отрицательно влияет на память и внимание (снижает их) [5]. Кроме того, существует риск формирования синдрома измененного сознания, спровоцированного поглощенностью виртуальной реальностью при использовании гаджетов, и депрессивного синдрома, включающего не только изменения настроения, но и пренебрежение к своему внешнему виду и питанию, нарушения циркадных ритмов [20,33]. Когнитивные функции особенно страдают у людей с игровыми формами зависимости, они склонны к восприятию информации через измененное обучение, основой которого является вознаграждение, а также отсутствие когнитивной гибкости. На это также указывают изменения в области лобно-теменной коры, проявляющиеся снижением связи исполнительного контроля над деятельностью и выполнением какой-либо задачи [41].

Успешность обучения может коррелировать с частотой использования смартфона, однако взаимосвязь часто носит отрицательный характер, следовательно, чем больше обучающийся тратит времени на мобильное устройство, тем хуже он может справляться с учебной деятельностью. Такие данные могут быть объяснены многозадачностью, обусловленной многофункциональностью гаджета, что непременно приводит к необходимости смены видов активности. Таким образом, при частой смене процесса обучения на другие виды активности в пределах одного мобильного устройства ведет к ухудшению усвоения материала и снижению успеваемости [5]. Так, используя Интернет для решения определенных задач из учебного процесса, подросток все больше старается искать готовый ответ, чем учиться думать над его решением самостоятельно на основе имеющегося опыта и знаний [22,33]. Снижение успеваемости может быть обусловлено также физиологическими особенностями, возникающими при аддикции от смартфона, в том числе, за счет плохого качества сна [27].

Стоит отметить, что с возрастом отмечается увеличение использования различных интернет-ресурсов для решения обучающих задач и саморазвития, основной переломный момент в пользу познавательной деятельности происходит в возрасте 14-15 лет с сохранением этой тенденции в будущем. Однако наличие зависимости играет противоположную роль в обучении, так как использование интернет-ресурсов более 7,5 часов в день снижает возможность использования Интернета для познавательных целей, а контент используемых ресурсов носит развлекательный характер [17]. В целом, при наличии у обучающихся виртуальной зависимости наблюдается ее отрицательное влияние на удовлетворенность школьной жизнью, чтение книг и дополнительной образовательной литературы, на достижение успехов в школьной среде [32].

Еще одной проблемой, возникающей при зависимости от смартфона, является формирование проблем с общением, обусловленных его дефицитом как со сверстниками, так и со взрослыми [33]. Однако уход от реальности в виртуальное общение также может быть обусловлен изначальным дефицитом общения, а именно неудовлетворительными отношения в семье или недобросовестным отношением родителей к своим обязанностям (в попытке отвлечь своего ребенка), отрицательный вклад вносит и неумение выстраивать отношения с ровесниками [13]. Это может также объясняться осторожностью в реальном общении, проявляющейся замкнутостью, искаженным восприятием окружающих, за счет чего взаимодействия с ними менее успешны. Люди с аддиктивным поведением склонны сбегать от живого общения в мир иллюзий или же воспринимать мир только в определенных субъективных рамках, что также мешает построению правильных отношений в обществе [22].

Немаловажным аспектом является наличие в семьях молодого поколения с аддиктивным поведением конфликтных ситуаций различного характера. Конфликтные ситуации в кругу близких людей на почве виртуальной зависимости встречались у 59% опрошенных, причем их наличие чаще признают люди с аддикцией [16,40,43]. Самой частой причиной ссор явилась социальная, а именно недостаток или отсутствие внимания к другим членам семьи, недостаточное общение и взаимодействие с ними в быту (79%). В остальных случаях причиной конфликтов становились экономические факторы, такие как высокая стоимость самого мобильного устройства или же чрезмерные, дорогие покупки в Интернете (18%), появление проблем со здоровьем у зависимых лиц (15%). Стоит отметить, что большее количество признаний семейных конфликтов на почве зависимости от мобильного устройства происходит с возрастом [16]. За трехлетний период после возникновения зависимости и ее дальнейшем прогрессировании происходит заметное ухудшение семейных отношений, усугубляющихся негативной реакций родителей и попытками прервать порочный круг [42]. Безусловно, высокие риски развития виртуальной зависимости имеют дети, чьи родители сами злоупотребляют смартфонами, т.к. с раннего возраста семейная среда является сильно влияющим фактором на формирования отношений у ребенка с миром и окружающими людьми [29,44,45].

Наказания в виде ограничения использования каких-либо приложений или всего мобильного устройства увеличивают дальнейшую вероятность проблемного использования гаджета и прогрессирования зависимости. Поддерживающим для прогрессирования аддикции являются такие факторы, как домашнее и/или психологическое насилие, зависимость одного из членов семьи, родительское пренебрежение [32]. Стоит отметить, что некоторые используют онлайн-активность как механизм выживания для избегания семейных травм. Так, проблемные пользователи мобильных устройств чаще страдают от физического и сексуального насилия, на этой почве происходит избегание проблем за счет неорганизованной привязанности к игре, чтобы избежать травмирующих воспоминаний [42].

С ростом зависимости от мобильных устройств все чаще стали связывать появление определенных расстройств пищевого поведения, таких как нервная анорексия, нервная булимия, компульсивное переедание, озабоченность едой, потеря контроля над едой и диеты. Виртуальная зависимость напрямую влияет на поведение пользователя, снижая самоконтроль и повышая импульсивность. Наиболее подвержены такому влиянию студенты и подростки, поэтому необходимо применять меры профилактики на более ранних ступенях образования [34].

Как у любой зависимости, при попытке ее прекращения может возникнуть синдром отмены, являющийся важным диагностическим критерием установления аддиктивного поведения. Резкое прерывание от жесткого контроля родственников или при личном осознании появившихся проблем может привести не только к депрессивным реакциям. К основным проявлением синдрома отмены можно отнести повышенное беспокойство, раздражительность, возможные всплески необоснованной агрессии или, наоборот, замкнутость. Все перечисленные проявления сводятся к достижению цели зависимого – получению новой порции виртуального времени, необходимого при таком психологическом нарушении [28]. Неудовлетворенность социальными потребностями в отсутствии Интернета также способно провоцировать чувство тревоги [40].

Другие риски зависимости от смартфона и Интернета

Поиск полезной информации в Интернете сильно упрощает как учебную, так и досуговую деятельность, однако на просторах Всемирной сети могут находиться потенциально опасные разделы информации агрессивного или даже угрожающего жизни характера. К основным терминам в данном разделе можно отнести:

• Кибербуллинг – разновидность травли, оскорбления и/или угроз, направленное к жертве с использованием средств электронной коммуникации, в том числе, социальных сетей.
• Троллинг – провокации пользователей социальных сетей или издевательства над ними.
• Кибермошенничество – получение информации или персональных данных через электронные устройства для дальнейшего преступного использования или распространения.

Существуют опасные сайты: сайты с агрессивной направленностью, содержащие данные или привлекающие к террористической деятельности, ксенофобии; сайты аутоагрессивной направленности; сайты, вовлекающие в деструктивные организации [10].

С чувством незащищенности от кибербуллинга в среднем сталкивались 20 человек из 100 активно пользующихся социальными сетями [25]. Мнимая анонимность и кажущаяся безнаказанность действий могут привести к тому, что люди (в большей степени подростки) могут стать не только жертвами сетевых обстоятельств, но и оказаться в роле человека, наносящего психологическую травму, моральный и экономический вред [10].

3. Результаты собственных исследований

3.1. Распространенность зависимости от смартфона и ассоциированных с ней нарушений здоровья среди подростково-студенческой популяции Сибири

Целью нашего исследования было изучение распространенности проблемного использования смартфона среди лиц подростково-юношеской популяции различных регионов Сибири и коморбидных ассоциаций зависимости от смартфона с нарушением здоровья у данного контингента.

Материал и методы. Объектом исследования были случайные выборки подростков 15-18 лет - учащихся общеобразовательных школ и студентов 1-3-х курсов ВУЗ-ов и колледжей в возрасте 19-25 лет. Обследование проводилось в различных регионах Сибири: г. Красноярск (Красноярский край), г. Абакан (Республика Хакасия), г. Кызыл (Республика Тыва), г. Иркутск (Иркутская область), г. Якутск (Республика Якутия/Саха). Сбор информации осуществлялся методом онлайн-опроса, общее количество опрошенных составило 1030 человек, из них 289 (28,1%) юношей и 741 (71,9%) – девушек.

Наличие или отсутствие проблемного использования (зависимости) от смартфона определяли по опроснику «The Smartphone Addiction Scale: Development and Validation of a Short Version for Adolescents» (SAS-SV) [36]. Критериями наличия зависимости от смартфона было значение суммарного балла, набранного по шкале опросника: величина > 31 балла для юношей и > 33 баллов – для девушек позволяли диагностировать наличие у них зависимости от смартфона.

Статистическая обработка данных проводилась с применением методов непараметрической статистики в программе Statistiсa 12. Результаты анализа качественных (бинарных) признаков представлены в виде % доли и статистической значимости различий (р). Уровень значимости различий (р) для бинарных признаков определялся по критерию χ2 Пирсона. Различия между группами считались статистически значимыми при достигнутом уровне p<0,05.

Результаты исследования

По результатам проведенного нами статистического анализа в общей выборке обследованных распространенность проблемного пользования смартфоном составила 15,5% (160/1030). В возрастной группе 15-18 лет она регистрировалась у 13,7% (70/511) и несколько выше была частота встречаемости зависимости от смартфона в более старшей возрастной группе (≥ 19 лет) – 17,0% (87/511). Распространенность зависимого от смартфона поведения у обследованных различных регионов составила: 25,0% в Красноярске, 10,5% - в Абакане, 8,5% - в Кызыле, 23,4% - в Якутске и 10,2% - в Иркутске.

Результаты сравнительного анализа наличия эпизодов болей в спине показали, что у обследованных с зависимостью от смартфона было значительно больше число лиц с частыми болями в спине – 42,5% (68/160) против 29,1% (253/870) в группе без зависимого от смартфона поведения (р=0,0008; χ2=11,34), несколько больше была в группе зависимых и численность лиц с редкими (эпизодическими) болями в спине – соответственно 40,6% (65/160) и 36,5% (318/870), р=0,3272; χ2=0,96.

У лиц с проблемным использованием смартфона (с зависимостью от смартфона) эпизоды головных болей с частотой 1-15 дней в месяц регистрировались статистически значимо чаще в сравнении с пользователями без зависимости от смартфона – 58,1% (93/160) против 47,0% (409/870), р=0,0097, χ2=6,68. Частые эпизоды цефалгий в группе зависимых регистрировались также чаще, хотя выявленные различия не достигали уровня статистической значимости (19,4% и 13,8%, р=0,0666, χ2=3,38).

Частоту встречаемости болей в спине различной локализации в сравниваемых группах отражает рисунок 1.

Рисунок 1. Боли в спине различной локализации у лиц с наличием и отсутствием зависимости от смартфона (в %) 

Примечание: 1 – болей в спине нет нигде, 2 – есть боли в шейном отделе, 3 – есть боли в грудном отделе, 4 – есть боли в поясничном отделе, 5 – есть сочетание болей различной локализации.

Значимость различий (р) – для показателя «1» р=0,0013, χ2=10,35; для показателя «2» р=0,0058, χ2=7,61; для показателя «3» р=0,6292, χ2=0,23; для показателя «4» р=0,8969, χ2=0,02; для показателя «5» р=0,3503, χ2=0,87.

Как следует из представленных на рисунке 1 данных, наиболее частой локализацией болей в спине у обследованных с проблемным пользованием смартфоном был шейный и поясничный отдел позвоночника.

Частоту встречаемости других патологических проявлений в группах сравнения отражает рисунок 2.

Рисунок 2. Особенности показателей соматического и психоэмоционального статуса лиц с зависимостью от смартфона (в %)

Примечание: 1 – Боли, перебои в области сердца, 2 – Повышение АД, 3 – Рассеянность внимания, 4 – Плохая память, забывчивость, 5 – Раздражительность, беспокойство, 6 – Слабость, головокружение, 7 – Тревога, страхи, 8 – Угнетенное настроение.

Значимость различий (р) – для показателя «1» р=0,0550, χ2=3,68; для показателя «2» р=0,0114, χ2=6,39; для показателя «3» р<0,0001, χ2=31,84; для показателя «4» р<0,0001, χ2=37,02; для показателя «5» р<0,0001, χ2=37,21; для показателя «6» р=0,0013, χ2=10,39; для показателя «7» р=0,0128, χ2=6,20; для показателя «8» р=0,0256, χ2=4,98.

Установлено, что наличие проблемного использования смартфона имеет статистически значимые ассоциации с такими нарушениями в соматическом и психоэмоциональном статусе, как боли и/или перебои в области сердца; нестабильность АД (чаще повышение); рассеянность внимания и трудность сосредоточения; плохая память, забывчивость; раздражительность, беспокойство; слабость и головокружение; тревога, страхи; угнетенное настроение. Кроме того, такие социально значимые факторы, как проблемы в школе и проблемы с родителями также значительно чаще были характерны для обследованных с зависимостью от смартфона. Проблемное пользование смартфоном было статистически значимо чаще ассоциировано с меньшей активностью в плане частоты занятий спортом у данного контингента обследованных.

Заключение

Таким образом, нашим исследованием выявлен факт более тесной ассоциации проблемного пользования смартфоном с функциональными соматическими расстройствами, социально значимыми факторами и изменением характеристик психоэмоционального статуса.

Основные меры борьбы и профилактики с зависимостью от смартфона должны быть направлены на ее своевременное выявление и комплексную проработку всех проблем, лежащих в основе ее формирования, постепенное замещение непрерывного времяпрепровождения у экрана мобильного устройства на другие виды активной деятельности. Немаловажным фактором является поддержка родственников и их поощрение в борьбе с зависимостью от смартфона.

Список литературы:

1. Ацута А.И. Медиаактивность молодежи в условиях киберсоциализации // Челябинский гуманитарий. – 2018. – Т.42. – №1. – С. 14-20.
2. Березина Н.О., Степанова М.И. Влияние цифровых средств обучения на самочувствие обучающихся средних классов // Здоровье населения и среда обитания - ЗНиСО. – 2020. – Т.329. – №8. – С. 20-25. – doi: 10.35627/2219-5238/2020-329-8-20-25.
3. Бозаджиев В.Л. Гаджет-аддикции и социальный интеллект у подростков // Современные проблемы науки и образования, Москва, 17 сентября 2019 года – 16 мая 2020 года. – Москва: Издательский дом Академии Естествознания, 2020. – С. 136-137.
4. Елисеева Е.Ю., Карева А.И. Изучение зависимости от Интернета и мобильных устройств у школьников, гендерные и возрастные особенности // Смоленский медицинский альманах. – 2019. – №1. – С. 98-100.
5. Колесников В.Н., Мельник Ю.И., Теплова Л.И. Мобильный телефон в учебной деятельности современного старшеклассника и студента // Непрерывное образование: XXI век. – 2018. – Т.22. – № 2. – С. 75-84.
6. Логутова Е.В., Гамалей Е.А. Личностные особенности подростков с различным уровнем интернет - зависимости // Азимут научных исследований: педагогика и психология. – 2020. – Т.9. – №3. – С. 357-360. doi: 10.26140/anip-2020-0903-0084.
7. Макарова Л. В., Лукьянец Г. Н. Гаджеты и их использование учащимися во внешкольной деятельности // Новые исследования. – 2019. – Т.57. –№1. – С. 15-24.
8. Максименко А.А., Дейнека О.С., Духанина Л.Н. и др. Фаббинг: особенности аддиктивного поведения молодежи // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. – 2021. – Т.164. – №4. – С. 345-362. doi: 10.14515/monitoring.2021.4.1822.
9. Максименко С.Д., Лысенко А.С. Проблема виртуальной зависимости у подростков // Психиатрия, психотерапия и клиническая психология. – 2020. – Т.11. – №2. – С. 265-278. doi: 10.34883/PI.2020.11.2.004.
10. Максимов А.С., Мануйлова Л.М. Диагностика влияния рисков интернет-пространства при использовании школьниками старшего подросткового возраста гаджетов // Наука о человеке: гуманитарные исследования. – 2018. – Т.31. – №1. – С. 94-100. doi: 10.17238/issn1998-5320.2018.31.94.
11. Малыгин В.Л., Меркурьева Ю.А., Шевченко Ю.С. и др. Сравнительные особенности психологических свойств и социальной адаптации интернет-зависимых подростков и подростков, зависимых от каннабиноидов // Национальный психологический журнал. – 2018. – Т.31 – № 3. – С. 90-97. doi: 10.11621/npj.2018.0308.
12. Мишина М.М., Воробьева К.А. Индивидуально-психологические особенности подростков с разными предпочтениями в компьютерных играх // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Психологические науки. – 2021. – №4. – С. 145-157. doi: 10.18384/2310-7235-2021-4-145-157.
13. Мухидова Г.Х. Патофизиологические и психологические особенности компьютерной-зависимости у подростков // Scientific progress. –  2022. – №4. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/patofiziologicheskie-i-psihologicheskie-osobennosti-kompyuternoy-zavisimosti-u-podrostkov
14. Новикова И.И., Зубцовская Н.А., Лобкис М. А. и др. Оценка динамики психоэмоционального состояния детей в условиях ограничения использования мобильных устройств связи в школе // Наука о человеке: гуманитарные исследования. – 2020. – Т.14. – №3. – С. 100-108. doi: 10.17238/issn1998-5320.2020.14.3.12.
15. Романова Е.Н. Влияние технологической зависимости на психологическое и социальное развитие личности подростков // Мир науки, культуры, образования. – 2018. – Т.73. – № 6. – С. 98-100.
16. Рубцова Н.В., Тихонова А.А. Интернет-зависимость как причина семейных конфликтов: верификация проблемы // Азимут научных исследований: педагогика и психология. – 2018. – Т.7. – №4. – С. 340-342.
17. Симановский А.Э. Использование школьниками интернет-ресурсов для решения учебных и познавательных задач // Ярославский педагогический вестник. – 2020. – Т.117. – №6. – С. 22-29. doi: 10.20323/1813-145X-2020-6-117-22-29.
18. Скоблина Н.А., Попов В.И., Еремин А.Л. и др. Риски развития болезней глаза и его придаточного аппарата у обучающихся в условиях нарушения гигиенических правил использования электронных устройств // Гигиена и санитария. – 2021. – Т.100. – №3. – С. 279-284. doi: 10.47470/0016-9900-2021-100-3-279-284.
19. Солодников, В.В., Зайцева А.С. Использование социальных сетей и социализация российских подростков // Социологическая наука и социальная практика. – 2021. – Т.9. – №1. – С. 23-42. doi: 10.19181/snsp.2021.9.1.7870.
20. Титова В.В. Киберпатология: результаты исследования и пути профилактики // Вестник Московского государственного областного университета. – 2017. – №4. – С. 12. – doi: 10.18384/2224-0209-2017-4-849.
21. Ушаков И.Б., Попов В.И., Скоблина Н.А. и др. Длительность использования мобильных электронных устройств как современный фактор риска здоровью детей, подростков и молодежи // Экология человека. – 2021. – № 7. – С. 43-50. doi: 10.33396/1728-0869-2021-7-43-50.
22. Хуторянская Т.В., Петрова Л.Г., Нургалиева А.М. Социально-психологические особенности подростков с разной степенью интернет-зависимости // Мир науки. Педагогика и психология. – 2019. – Т.7. – №3. – С. 25.
23. Цыганенко К.М., Петров И.А. Интернет-зависимость у подростков: болезнь которой не существует // Скиф. Вопросы студенческой науки. – 2021. – Т.55. – №3. – С. 18-22.
24. Шарапов А.Н., Догадкина С.Б., Кмить Г.В. и др. Влияние компьютерных технологий обучения на вегетативную регуляцию сердечного ритма сердечно-сосудистую и эндокринную системы организма школьников. Аналитический обзор современной зарубежной литературы // Новые исследования. – 2019. – Т.57. – №1. – С. 36-48.
25. Шейнов В.П., Девицын А.С., Помелова Е.А. и др. Личностные свойства студентов, зависимых от смартфона // Вестник Вятского государственного университета. – 2021. – Т.140. – № 2. – С. 123-133. doi: 10.25730/VSU.7606.21.025.
26. Шутова Н.В., Баранова Ю.М. Оценка риска интернет-зависимости для психического здоровья подростков // Гигиена и санитария. – 2017. – Т. 96. – № 6. – С. 568-572. doi: 10.18821/0016-9900-2017-96-6-568-572.
27. Bhandari P.M., Neupane D., Rijal S. et al. Sleep quality, internet addiction and depressive symptoms among undergraduate students in Nepal. // BMC Psychiatry. – 2017. – Vol.17. –№1. – Р. 106. doi: 10.1186/s12888-017-1275-5.
28. Bickham D.S. Current Research and Viewpoints on Internet Addiction in Adolescents // Curr Pediatr Rep. – 2021 – Vol.9 – №1. – Р. 1-10. doi: 10.1007/s40124-020-00236-3.
29. Brandhorst I., Renner T., Barth G.M. Elternfaktoren bei Internet- und Computerspielsucht im Jugendalter: Eine Übersicht [Parental factors in internet and computer game addiction in adolescence: An overview] // Z Kinder Jugendpsychiatr Psychother. – 2021. – Vol.50. – №1. – Р. 37-50. German. doi: 10.1024/1422-4917/a000817.
30. Cho I.H., Yoo J.H., Chun J.W. et al. Reduced volume of a brainstem substructure in adolescents with problematic smartphone use // Soa Chongsonyon Chongsin Uihak. – 2021. – Vol.24. – №3. – Р. 137-143. doi: 10.5765/jkacap.210007.
31. Cinquetti M., Biasin M., Ventimiglia M. et al. Functional gastrointestinal disorders, lifestyle habits, and smartphone addiction in adolescents // Pediatr Med Chir. – 2021. – Vol.43 – №1. doi: 10.4081/pmc.2021.238. PMID: 33759482.
32. Fischer-Grote L., Kothgassner O.D., Felnhofer A. Risk factors for problematic smartphone use in children and adolescents: a review of existing literature // Neuropsychiatr. – 2019. – Vol.33. – №4. – Р. 179-190. doi: 10.1007/s40211-019-00319-8.
33. Freitas B.H.B.M., Gaíva M.A.M., Diogo P.M.J. et al. Relationship between Lifestyle and Self-Reported Smartphone Addiction in adolescents in the COVID-19 pandemic: A mixed-methods study // J Pediatr Nurs. – 2022. – №6. – Р. 582-590. doi: 10.1016/j.pedn.2022.03.001.
34. Hinojo-Lucena F.J., Aznar-Díaz I., Cáceres-Reche M.P. et al. Problematic internet use as a predictor of eating disorders in students: a systematic review and meta-analysis study // Nutrients. – 2019. – Vol.11– №9. – Р. 2151. doi: 10.3390/nu11092151.
35. Kim J.H. Factors associated with smartphone addiction tendency in korean adolescents // Int J Environ Res Public Health. – 2021. – Vol.18. – №21. – Р. 11668. doi: 10.3390/ijerph182111668.
36. Kwon M., Kim D.-J., Cho H. et al. The smartphone addiction scale: development and validation of a short version for adolescents // PLoS One. – 2013. – Vol.12. – №8. – Р. e83558. doi: 10.1371/journal.pone.0083558.
37. Matar Boumosleh J., Jaalouk D. Depression, anxiety, and smartphone addiction in university students- A cross sectional study // PLoS One. – 2017. –12. – №8. – Р. e0182239. doi: 10.1371/journal.pone.0182239.
38. Mylona I., Deres E.S., Dere G.S. et al. The impact of internet and videogaming addiction on adolescent vision: a review of the literature // Front Public Health. – 2020. – №8. – Р. 63. doi: 10.3389/fpubh.2020.00063.
39. Nunes P.P.B., Abdon A.P.V., Brito C.B. et al. Factors related to smartphone addiction in adolescents from a region in Northeastern Brazil // Cien Saude Colet. 2021. – Vol.26. – №7. – Р. – 2749-2758. Portuguese, English. doi: 10.1590/1413-81232021267.08872021.
40. Rakhmawati W., Kosasih C.E., Widiasih R. et al. Internet addiction among male adolescents in Indonesia: a qualitative study // Am J Mens Health. – 2021. – Vol.15. – №3. – Р. 15579883211029459. doi: 10.1177/15579883211029459.
41. Saunders J.B., Hao W., Long J. et al. Gaming disorder: Its delineation as an important condition for diagnosis, management, and prevention // J Behav Addict. – 2017. – Vol.6. №1. – Р. 3271-279. doi: 10.1556/2006.6.2017.039.
42. Schneider L.A., King D.L., Delfabbro P.H. Family factors in adolescent problematic Internet gaming: A systematic review // J Behav Addict. – 2017. – Vol.6. – №3. – Р. 321-333. doi: 10.1556/2006.6.2017.035.
43. Shuai L., He S., Zheng H. et al. Influences of digital media use on children and adolescents with ADHD during COVID-19 pandemic // Global Health. – 2021. – Vol.17. – №1. – Р. 48. doi: 10.1186/s12992-021-00699-z.
44. Son H., Park S., Han G. Gender differences in parental impact on problematic smartphone use among korean adolescents // Int J Environ Res Public Health. 2021. – Vol.18. – №2. – P.443. doi: 10.3390/ijerph18020443.
45. Youn H., Lee S.I., Lee S.H. et al. Exploring the differences between adolescents' and parents' ratings on adolescents' smartphone addiction // J Korean Med Sci. – 2018. – Vol.52. – №33. – Р. e347. doi: 10.3346/jkms.2018.33.e347.